Бесконечной она была не только для людей, хотя пройти даже небольшую ее часть было не в человеческих силах, бесконечной она была для всех, Первых, Старых, Иных, не важно. С нее можно было сойти, но пройти ее до конца - невозможно. «Оглядев» внутренним зрением лестницу, один край которой был бездонной пропастью, другой - отвесной стеной, а ширина ступеней - в одну ступню, Федор осторожно ступил в пропасть.
Спускаясь по лестнице, смертный Феникс собирался найти Первый Город, а вовсе не искать конец Бесконечности. Остановиться на такой лестнице было невозможно, и Федор все шел и шел вперед и вниз.
Сколько это продолжалось, он не запомнил. В сознании слились бесконечные одинаковые шаги, одинаковые шероховатости под ладонью, однообразное шуршание сквозняка. Иногда, очень редко, на границе слуха Федор замечал тончайший шорох, что издавали какие-то живые существа. Что могло жить в таких далях от известного ему мира, Федор представлял смутно, но совершенно не собирался множить свои знания еще и этим.
Наконец, стена стала из шероховатой - гладкой. Он приложил ладонь плотнее, нащупал широкую бороздку в камне и, зацепившись за нее ногтями, потянул ее на себя. Огромная каменная махина без единого звука подалась, выехав из стены на две пяди. После того, как каменный блок выехал из стены, Федор надавил на него ладонью, заставляя повернуться. На это пришлось потратить немалое усилие, но плита поддалась, открыв проход, не более полуметра шириной. Федор вступил в него и медленно пошел в глубь. Плита за ним медленно пришла в движение, закрывая отверстие.
Шел он по узкому проходу не долго, вскоре тот стал расширяться, и Фьод оказался на смотровой площадке над огромным городом. Вокруг царила Тьма, но Фьод прекрасно видел очертания циклопических строений, силуэты высоких башен, массивные купола, широкие балюстрады. Он никогда не видел этот город живым, но Айланда рассказывала ему о великолепии столицы Старых Богов. Она рассказывала об ониксовых арках высотой в десять стоящих драконов, о вратах и оградах из золота, об улицах, вымощенных янтарной брусчаткой, о домах, чьи стены украшали серебряные барельефы. Маленький феникс мог часами слушать эти рассказы, и был поражен, узнав, что никто никогда, в том числе и его мама, так ярко описывавшая ему невиданное диво, не видела этот город живым.
Первый Город. Город Старых Богов. Тех, что были задолго до Первых. Те, кто поклонялся им, не имели формы, похожей на что-либо известное людям. Они перетекали из одной формы в другую, легко меняя облики. Но даже наполовину бесплотным существам была присуща тяга к стабильной форме. Так возник Город. Первый город на Земле. Вначале это было кольцо из девяти святилищ, посвященных Верховным Богам, затем вокруг них были построены жилища жрецов, вождей, ибо были у этого народа и вожди. За ними построили свои дома ученые, ремесленники, художники, музыканты. Так образовалось девять колец Города, разделенные широкими бульварами с балюстрадами из драгоценных камней. Вокруг домов выросли причудливые каменные сады, были вырыты и наполнены водой каналы. Вокруг разросшегося Города возвели девяносто одну башню, излучавшие подобный небесному свет.
Обитающим там существам были приятны все живущие на свете, поэтому они не ждали ни от кого подвоха, и воинов не было среди этого народа, ибо надежнее всего защищали Город его боги. И они не почувствовали никакой опасности, когда к ним в гости пришли Вершители - Посланцы Истинного Света, как они сами называли себя, и начали рассказывать о Свершении и Едином Боге, кто Свершил.
Горожане не слушали рассказы про Истинный Свет - у них были свои боги, понятные и осязаемые, видимые каждый миг. Зачем им был чужой непонятный бог, которого надо было только бояться?
Вершители разгневались на гостеприимных хозяев, затаив злобу и ненависть к тем, кто открыто и радостно принимал их в своем доме. И в один из дней не стало Первого Города. Рухнула девяносто одна башня, погрузив Город во тьму. Были убиты жрецы и осквернены Храмы, горели свитки, содержащие древнюю мудрость, вырубались деревья и засыпались каналы...
Мать Тьмы, услышав стоны умирающих, обратила свой взор на убиваемый Город, узрела мерзость и, не стерпев бесчинства, всколыхнула земные недра, вызвав к жизни полчища червей. Недостойные иной участи, презревшие священные законы гостеприимства, подлые убийцы невинных, были заживо сожраны червями и обращены в прах прямо на мостовых из яркого янтаря. А потом, на оскверненные руины, явилась сама Мать Тьмы. Слезы капали из ее глаз и там, где они упали появились самые драгоценные камни на свете, что так и не были названы. Красота их была несказанна, а сила - неизмерима. Когда слезы прекратили течь из глаз Матери, она произнесла пророчество, оставшееся неизвестным, ибо не было никого, кто бы мог услышать Мать, и заложила новое святилище. Святилище Последнего Храма осталось единственной искрой жизни в погибшем Городе. И всегда в святилище была Жрица. И всегда была она из людей. Из самой поздней, самой слабой расы. Из тех, кто не были даже детьми Матери, а были всего лишь ее праправнуками.