Федор сделал паузу и, вздохнув, сказал:
- Клан Псов отныне свободен от моего правосудия.
С этими словами Федор закрыл телефон и поехал прочь от дома клана. Вернувшись домой он снова лег спать и проспал до позднего утра. Проснулся он обозленный своей вчерашней миссией, разбитый и усталый. Пройдя на кухню, он сварил себе невероятно крепкий кофе и залпом выпил чашку. Сердце застучало быстрее. То, что надо.
Не успел он приехать и сесть за стол на работе, как у него зазвонил телефон.
- Беляев.
- Старейший.., - голос был смутно знаком Хранителю.
Немного напрягши память, врач вспомнил того, кто сейчас говорил с ним по телефону и удивленно приподнял бровь. Видимо, положение было отчаянное.
- Я слушаю, - вздохнул Федор.
- Мы просим Вас о встрече, Старейший.
- Мы? - спросил Федор, не желая показывать, что узнал говорившего.
- Мы, Старейший, - голос говорившего дрогнул, - дети Псов, - на том конце затаили дыхание.
- Приезжайте. Я хочу говорить с вами. Завтра в два.
Невидимый собеседник вздохнул с облегчением, но ответил, как надлежало:
- Да прибудет милостью Тьмы Ваш суд, Старейший.
Разговор прекратился.
- Прибудет, прибудет, - пробормотал Федор, пряча телефон в карман, - Не знаю у кого что, а неприятностей прибудет, это и гадать не ходи...
На кафедре появилась Алла Александровна. В новом замшевом костюме, она походила на статуэтку из слоновой кости, что и не замедлил сообщить ей Беляев.
- Льстец! - покачала головой очаровательная женщина без возраста, - Но ведь как приятно слышать!
- Чистая правда, Ал Санна. Был бы я помоложе и поздоровее, на коленях просил бы руки Вашей.
- Если бы я была помоложе и поздоровее, то не оставила бы просто так столь многообещающее предложение!
Пикировка к взаимному удовлетворению продолжилась, и когда прозвенел звонок оба ушли на занятия очень довольные друг другом.
Пробыв на работе до пяти, Федор досконально обдумал вопрос о том, что и как он будет завтра говорить Псам. Сказать нужно было как можно меньше, но так, что бы они по-настоящему поняли всю чудовищность преступления, что было совершено кланом Псов.
Проснувшись утром, Федор почувствовал подъем сил. Надо было решить вопрос с кланом, и момент для этого настал. Противиться решениям Хранителя псы могли сколько угодно, но только на словах. На деле они были обязаны беспрекословно подчиняться решениям Старейшего Первого, коим он и являлся для всех кланов, не считая, конечно, Повелителя Теней, но про его присутствие в городе мало кто знал. Кроме того, Санкт-Петербург Федору был дан не как Хранителю, а в собственность, как имение, за то, что он прекратил распри Первых на этой земле.
Поэтому Федор был волен распоряжаться в своем собственном доме по своему усмотрению, как он обычно и поступал, не особо тяготясь при этом какими-то соображениями гуманности. Он слишком давно понял, что поступать надо, как велит польза, если справедливость или любовь не требуют противоположного, а все остальное придет в порядок естественным образом. В этот же раз все сходилось в одной точке - клан Псов совершил преступление и должен был за него заплатить.
В двенадцать часов Федор вышел из дома и поехал в место, ставшее традиционным местом собраний кланов и Первых настолько давно, что уже успело утратить свое название и стало просто Местом Правосудия. Последний раз, правда, оно чуть не получило название Погибельного, но Федор надеялся, что последние тридцать пять лет исцелили незрелые умы и что нынешнее собрание Совета... уже далеко не тех Девяти, пройдет значительно менее кровопролитно, хотя смертный приговор на нем произнести придется.
Федор вошел в зал Совета. Без малейшего шороха зажглись многочисленные свечи и осветили все уголки подземелья, именуемого Местом Правосудия. В нем все осталось, так как было в прошлый раз - две опрокинутых скамьи, брошенные на пол кубки, разлитое вино, не испарившееся и не забродившее за больше, чем четверть века... И еще два знака были на этом полу, с ними тоже ничего не случилось.
- Федь, ты здесь? - из полуоткрытой двери раздалось покашливание Кузьмы.
- Здесь, заходи!
Кузьма вошел и стал озираться:
- Это и есть тот самый Совет Девяти?
- Где ты видишь девятерых?
- Что? Каких девятерых?
- Совет Девяти не место, а событие. Это - Место Правосудия. С некоторых пор Место Погибели.
Кузя насупился, но не смог сдержаться и спросил:
- А почему говорят, что ты распустил Совет Девяти?
- Просто я убил сначала Отца Тишины, потом отправился в заключение, там погиб и возродился к жизни, а когда вернулся, Совет бросил мне вызов, ну я и сгоряча уложил еще двоих.