- Ваши шутки над моим бедственным положением не делают Вам чести, принц, - кисло ответил Виктор.
- Разве не Вы носите Первые письмена? - спросил Фьод, показывая на ожерелье.
У Виктора вытянулось лицо.
Фьод продолжил:
- Или ожерелье у Вас на шее - не Ожерелье Ключей?
- Это - Ожерелье ключей? - окончательно изумился Виктор, - Ключей от чего?
- К Вратам Хроноса! - ахнули обе женщины в один голос.
- Хранитель Врат Времени.., - задумчиво протянул Фьод, - Вы понимаете, что тот, кто носит это ожерелье, может войти в Храм Времени и вопрошать Хроноса?!
Посещение клана сов
Небольшая ремарка. Этот фрагмент будет стоять после того, как Федор и Карл пообщаются с таежными зверями и.... а потом он вернется в Петербург, что бы завершить начатое. Но праздники, само собой пишется только про еду, поэтому вот.
- Добрый день. Вас беспокоит доктор Беляев.
На другом конце провода ему ответил приятный мужской голос, который Федор слышал не раз в своей долгой жизни:
- Я слушаю, Хранитель.
- Хозяин, я рад приветствовать Вас.
- О! Я могу сказать то же самое, Хранитель. Что-то случилось в небесных сферах? И я неожиданно понадобился высшим?
Хоть Федор и не ожидал чересчур холодного ответа, но таким тоном Хозяин Теней с ним разговаривал впервые. В нем не было высокомерия, а только теплая, даже дружеская насмешка.
- Не высшим, повелитель, а мне.
- В этом городе есть многие, кто... Но, хорошо, не будем об этом. Я жду Вас завтра в три. Вы знаете, Хранитель, как меня найти?
- Я бы предпочел не искать, а прийти.
В трубке раздался хрипловатый смех, кого-то смутно Федору напомнивший.
- Приходите, Хранитель. Я живу на Моховой, Вы ведь знаете такую улицу?
- Конечно.
- Вот и хорошо, - дальше Хозяин Теней сказал цифры, от которых у Федора пол дернулся под ногами - всевластный демиург был соседом Федора по лестничной клетке!
- О... Я благодарен Вам, Повелитель, за столь великодушное приглашение, - ответил Федор первое, что пришло ему в голову, и повесил трубку.
С утра Федору было не по себе. Он тщательно привел себя в порядок, выгладил костюм, погладил галстук, тщательно его завязал, снял и повесил на спинку кресла. Затем принялся тщательно подбирать запонки и булавку для галстука так, чтобы они гармонировали с перстнем. В этих хлопотах его застал звонок мобильного телефона. Федор, с трудом отыскав трубку, рыкнул в нее:
- Беляев!
- Федор Михайлович, Вас из центра травматологии беспокоят...
- Да, я слушаю.
- У нас двое экстренных ожоговых. Вы не могли бы приехать, мы очень беспокоимся за их состояние...
- Приеду.
- Большое спасибо, Федор Михайлович!
Мысленно ругаясь на чем свет стоит, Федор втиснулся в парадную одежду, надел галстук, кое-как надел запонки, положил во внутренний карман булавку и помчался в Центр травматологии, что на Руднева, сиречь - чертовы кулички.
Появление Федора в «травме» произвело настоящий фурор. Врачи и пациенты безмолвно проводили взглядами высокого элегантного мужчину, одетого по самым строгим требованиям протокола, бегущего по коридорам больницы и на ходу стаскивая с себя пиджак. Банкир, президент, светский лев - ну ни в коем случае не врач! Он, как был, пробежал в предбанник, сунул пиджак и галстук операционной медсестре, наскоро вымылся и ворвался в операционную. Дело было действительно серьезное и доктор, на время, забыл обо всех своих волнениях. Через два часа, Федор, уставший донельзя, но довольный собой, отошел от второго стола и, кивнув врачам, пошел мыться. Он намеревался, даже опоздав, явиться на встречу в пристойном виде.
Но, надев смокинг, заколов, наконец-то, булавкой галстук и, надев часы, он увидел, что он еще успевает к назначенному времени. Вскочив в «Хаммер» и окутав машину «вуалью», чтобы не цеплялась дорожная милиция, Беляев помчался так, словно за ним гнались орды Аттилы.
Влетев, за пять минут до встречи, в свой подъезд, Федор отдышался, ощупал себя в поисках беспорядка в одежде, найдя некоторый, устранил, и пошел на четвертый этаж. Время было - секунда в секунду.
Обшарпанную дверь квартиры, на которую Федор всегда косился с недоумением, открыл ему сам Хозяин Теней. Обычно на встречах с Хозяином Теней присутствовала свита, сделавшая бы честь любой коронованной особе. Но здесь, на пороге квартиры, что соседствовала с квартирой Федора, стоял немолодой уже, дня три небритый, без тщания причесанный человек в домашнем халате.