— Конечно. Для того вас и позвал в гости. Да вы проходите, садитесь. Как говорят у меня на родине, – в ногах правды нет.
— Вы не англичанин? – нашёл, как посчитал Джон, подходящую тему для разговора, чтобы хоть немного отойти от происходящего.
— Нет. Я приехал в Англию десять лет назад… надо признать, не в самое удачное время, но так уж сложилось. М-да. И, раз уж так сложилось, давайте познакомимся. Вас я знаю. Признаться, давно наблюдаю за вашей дочерью, мистер Грейнджер. С того самого момента в парке, когда она призвала к себе книгу.
Джон Грейнджер нахмурился, всмотрелся в лицо хозяина.
— Вы тот самый старик… Простите.
— Не извиняйтесь. Тот самый. Да, я видел, что сделала ваша дочь, потому и присматривал за ней. Да, прошу прощения, я князь Мишин Алексей Григорьевич.
— О…
— Знаю, вам англичанам тяжело выговорить некоторые звуки, так что можете звать меня так, как знаете – мистер Кливен, тем более я уже привык к этому имени.
— Но вы…
— Самый настоящий князь. Только, увы, все мои имения и состояния остались в России, которую наша семья вынуждена была покинуть после семнадцатого года. Мне тогда уже было двенадцать, и я хорошо помню то бегство… спаслись чудом.
— Понимаю, – сочувственно покивал Джон Грейнджер, прихлёбывая чай, чтобы скрыть неловкость. Остальные пока в разговор не вмешивались. Эмма, видно, чувствовала себя не очень удобно, а девочка не лезла поперёк взрослых, хотя, судя по тому, как она нетерпеливо подпрыгивала на стуле, вопросов у неё скопилось много. И только суровые взгляды матери мешали ей задать их все и разом.
— О, это давно было. Много с тех пор воды утекло.
— Но почему вы сказали, что у вас возникли проблемы с бегством? С вашими-то способностями…
Саймон Кливен усмехнулся.
— А вы думаете, кто нас ловил? Они все прекрасно знали о способностях нашей семьи.
— Значит… Значит, вы не одни такие?
— Ну… могли бы и сами сообразить, глядя на то, что вытворяет ваша дочь. Как я понимаю, вы немного озадачены происходящим?
— Есть немного, – хмыкнул Джон, глянув на дочь.
— Тогда сначала я вам кое-что поясню. Помимо обычного мира людей, которых у вас в Англии называют маглами, есть ещё мир магии, или магический мир, в котором живут маги. То есть люди, владеющие волшебством.
— Волшебством? – недоверчиво вскрикнула Эмма.
— Вы как-то по-другому можете объяснить увиденное?
— Эм… ну бывают ведь люди с паранормальными способностями…
— Нет, не бывают. Это всё магия. И отличает мага от обычного человека наличие у него магического ядра, которое и позволяет творить волшебство. Научиться ему невозможно, с этими способностями можно только родиться.
Эмма и Джон разом повернулись к дочери. Саймон кивнул.
— Совершенно верно. Ваша дочь родилась с этими способностями.
— Но ни я, ни мой муж точно не эти… маги!
— А кто сказал, что способности к магии могут быть только от родителей магов? – Саймон на миг задумался. – Полагаю, нужно кое-что пояснить. В магическом мире принято определённое деление магов. Когда ребёнок-маг рождается в семье магов, думаю, тут всё понятно. Такого ребёнка называют чистокровным. Как и в обычном мире, в магическом есть своя аристократия, некоторые семьи возводят свою родословную ко временам Мерлина, чем очень гордятся.
— О-о, – понятливо протянул Джон.
— Да, вы верно предположили. А ещё учитывайте, что маги живут примерно в полтора раза дольше обычных людей, что их общество крайне замкнуто и невелико. К тому же, сильный маг, а тем более сильный род, сам по себе самодостаточен и не нуждается в кооперации с другими магами для достижения каких-либо целей. По этим причинам социальный прогресс в мире магов идёт очень медленно. А из-за статута Секретности, принятого в Европе, развитие магического мира здесь вообще практически застыло на том уровне, на котором оно находилось в момент принятия статута.
— Только в Европе? – удивился Джон.
— Вообще-то он был принят на международной конференции магов, то есть распространён на всей планете, но каким образом его исполнять… Тут уже у каждой страны есть свои особенности. Просто в Европе он исполняется строже всего.
— А когда этот статут был принят? – поинтересовался Джон, о чём-то задумавшись.
— В конце семнадцатого века. Некоторые контакты ещё оставались примерно до середины века восемнадцатого, но постепенно сошли на нет. Где-то на уровне середины восемнадцатого века магическое общество в Европе и застыло. Хотите понять его, читайте исторические книги и проводите аналогии – если и ошибётесь в чём-то, то не сильно.