—Июля?
—В августе я решила заняться подготовкой к школе. Нужно будет почитать учебники. Вы же запретили мне их смотреть до того, как мне их купят официально.
—Они бы тебя только отвлекали. Моя программа отличается от школьной. И что ты в этих учебниках собираешься найти такого, чего вам не объяснят на занятиях?
—Не знаю, — пожала плечами Гермиона. — Но я привыкла заранее готовиться.
—Дело твоё. Я прочитал твои последние отчёты по работе. Заметил, что Корхейн стал давать тебе более сложные случаи.
—Я тоже заметила. Но разве это плохо?
—Для тренировки неплохо, но также неплохо было бы понять почему так происходит. Его интерес не в том, чтобы тебя тренировать, а в том, чтобы обезопасить вещи, которые он будет продавать. Если он специально для тебя выбирает самые сложные случаи… как он может это делать, если он сам в такой магии не разбирается? Иначе сам бы и снимал проклятья, а не платил посторонним.
Гермиона задумалась.
—Я слышала краем уха, что кроме меня к нему ещё зачастил один человек. Возможно, конкурент.
—И ты молчала?
—Так вы сами говорили, что моё дело опыт нарабатывать, а не деньги зарабатывать. Если благодаря этому я получаю больше практики в сложных случаях, мне же лучше.
—Верно, но всё же без внимания такие вещи оставлять нельзя. Нужно было попросить Шарха выяснить кто этот конкурент. Ведь, когда ты в школе будешь, ты не сможешь тренироваться, а с ним можно было бы договориться.
—Договориться?
—Подумай сама. Корхейн платит тебе намного меньше, чем министерским работникам, не говоря уже о гоблинах. Но, что важнее, немного меньше, чем взломщикам-одиночкам, хотя одиночек в этой области нет…
—А мы?
—Мы особый случай. Неужели ты думаешь, что тебе позволили бы заниматься тем, что ты делаешь и зарабатывать деньги без того, чтобы поделиться с важными людьми? Как думаешь, почему до сих пор никто не подошёл к тебе с требованием поделиться доходами с теми, кто держит тот район в Лютном?
Девочка растерялась.
—Не знаю.
—Потому что я в первую очередь договорился с ними и уже они посоветовали лавку Корхейна. Им уже идёт процент, который выплачивает непосредственно владелец лавки именно за счёт дешевизны твоих услуг.
—Подождите, тогда получается… те последние предметы, которые мне давал Корхейн… они слишком сложные и дорогие для его лавки.
—Видишь, сама всё поняла. Скорее всего эти вещи и не его. За тобой наблюдали. Убедились в квалификации, убедились, что ты не подсадная утка от аврората или министерства и через Корхейна стали направлять к тебе свои предметы. Корхейну же в качестве компенсации, он же ведь теперь может давать тебе ограниченное число вещей на проверку, направили своего специалиста. Вот он и есть твой конкурент. За те деньги, что получаешь ты, мало кто согласится работать.
—Но тогда получается, что эти люди знают кто я.
—Они знают, что ты мой ученик. А вот кто ты конкретно, не знают. В Лютном не принято интересоваться такими вещами. Чревато.
—Но ведь, если они захотят, то всё выяснят.
—И сами подставятся? Зачем им это? Не забывай про магические клятвы. За века существования того общества всё настолько отлажено, что работает без сбоев. Главное понимать, как всё работает.
—Но я ведь не понимаю!
—Так я объясняю. Ты главное пойми, твоя личность им ничего не даст. Зато ты перестанешь там появляться и оказывать очень нужные им услуги за небольшие деньги. Не будь ты Хранителем моего рода, они могли бы сдать тебя аврорам. Но, во-первых, такое в Лютном очень не приветствуется. Тот, кто сделает это, долго не проживёт. Драка за место в Лютном идёт безжалостная, но использование в своих интересах властей… такой умник умирать будет очень долго. А во-вторых, максимум, что тебе грозило, штраф за работу без лицензии. Ты ведь не занимаешься тёмной магией, наоборот, очищаешь вещи от неё. А это очень уважаемая профессия. Кстати, у вас в Британии она называется взломщик проклятий. Возможно, что те же гоблины, услышав о тебе, сами бы за тебя штраф и заплатили бы, что бы привлечь к себе.
—Но я Хранитель. И что в этом случае мне грозит?
—Совершенно ничего. Какие бы законы ваше министерство не принимало, но над международными договорами оно не властно, а наш род как раз и занимается тем, чем занимаешься ты. Просто сошлись, что это не работа, а обучение делам рода и всё. Даже не соврёшь. Если будут давить, надеясь на твоё незнание законов, иди к гоблинам и нанимай их, а коротышки уже сами объяснят министерству всё, что нужно. Потратиться придётся, конечно, зато больше никто не полезет.
—То есть в Лютном, даже если там станет известна моя личность, мне ничего не грозит?
—Ну я бы так не сказал, но как ценный специалист ты будешь находиться под негласной защитой. Так что да, ничего. И те люди, которые там заправляют, совсем не дураки, дураки не приобрели бы такого влияния. Они прекрасно сознают расклад и нарываться, опасаясь потерять выгодное дело, не будут. Ты главное сама не подставляйся и не берись за дела, которые вызывают у тебя опасения. Тебе деньги не нужно зарабатывать, не ведись на «выгодные» предложения. Не полезешь в сомнительные дела — всё будет хорошо.
—Но мне ничего такого не предлагали…
—Потому что не идиоты, видят браслет ученицы. Это я тебя на будущее предупреждаю, когда твоё ученичество закончится. Впрочем, и после этого ты, как студентка Хогвартса, будешь под защитой Дамблдора. Старик тот ещё тип, но, надо отдать ему должное, студентов от подобных проблем защищает. Позже он может сам основательно проехаться по мозгам и устроить выволочку, если посчитает виноватым, но безнаказанно наезжать на студентов таким типам не позволит. Если понадобится, то и рейд авроров устроит, как никак председатель Визенгамота.
—Почему же вы его так не любите? Я много о нём читала, все пишут, что он великий волшебник…
—Девочка, вспомни исторических личностей, которых называли великими. Сколько у них на руках крови было? Знаешь… слышал я одну поговорку… говорят, если ты убил одного — ты убийца; если десяток — маньяк; а если сотни тысяч, то великий.
—Но… Дамблдор ведь волшебник… — Наткнувшись на поднятые в изумлении брови наставника, девочка замешкалась. — Да-да, маги те же люди, только умеют больше, что не делает их лучше. Я помню, вы это говорили… Просто…
—Гермиона, Дамблдор участвовал в войне с Гриндевальдом и далеко не на рядовых должностях. Он принимал участие в сражениях. Ты действительно думаешь, что ему не приходилось убивать?
—Но это же была война.
—А ещё он был руководителем организации, которая боролась с Волдемортом. И, как руководителю, ему приходилось посылать людей на смерть — такого избежать невозможно. Так что не обольщайся, Дамблдор далеко не тот добрый чудаковатый дедушка, каковым он любит представляться окружающим. Не дай бог заиметь его во врагах. Потому-то все эти типы в Лютном и сидят тихо, даже не пытаясь рыпаться в сторону студентов.
—Так он всё же хороший?
Мистер Кливен издал нарочито мученический стон.
—Гермиона, он политик. В политике нет хороших и плохих. Есть их интересы, которые они стараются реализовать. И методы, которыми они стараются реализовать свои интересы. Единственный мой совет, не верь ни единому его слову, пока сама во всём не разберёшься и не составишь собственного мнения, насколько интересы Дамблдора совпадают с твоими. Но даже если убедишься, что его интересы не противоречат твоим, относись к нему настороженно. Такие люди ради этих интересов могут и союзниками пожертвовать. И… — прервал он готовую возмутиться девочку, — это опять-таки не хорошо и не плохо. Те союзники сами такие же и сделают то же самое. И если ты, повзрослев, решишься влезть в эти игры, станешь такой же.
—Не стану!
—Станешь, девочка. Станешь.
—Думаете, я предам друзей?
—Друзей? Если хочешь иметь друзей — не лезь в политику. Но знаешь… — мистер Кливен помрачнел, — если бы у меня сейчас встал выбор между успехом в политике и друзьями… я бы выбрал друзей. Настоящие друзья такая редкость, что, если они есть, их стоит очень сильно ценить. И с ними даже проигрыш сейчас может обернуться намного большими приобретениями в будущем.