– Арахна Витальевна, – заговорил я, осторожно подбирая слова, – спасибо за предложение, но…
Она удивленно вздернула тонкие брови. – Но…?
– Но не могли бы мы обсудить возможность моего перевода, – собравшись с духом, выпалил я. – Понимаете, мне очень нужно…
Путаясь и сбиваясь, я стал объяснять, почему для меня так важен перевод, про возможность получения гранта и обучения в ВУЗе, однако, наблюдая, как меняется её лицо, осёкся.
– Ежи, – проникновенно сказала Арахна, – ваши амбиции и увлеченность мне искренне импонируют. Однако, – по губам скользнула снисходительная улыбка, – вы же неглупый юноша, и отдаете себе отчет в том, что компания, в первую очередь, заинтересована в максимально эффективных инвестициях.
Видя мое недоумение, она вздохнула.
– Решение о выдаче грантов принимается на основании всестороннего анализа потенциала кандидатов, и, при всем сочувствии к вашему… мм… состоянию, у вас просто нет шансов – вы просто не пройдете даже базовый отбор по социальному статусу. И дело даже не в отсутствии у вас какого-либо дополнительного образования, или вашей инвалидности – выпускников интернатов вашего профиля система отсеивает в принципе. Он ведь у вас коррекционный, если не ошибаюсь?
Я сидел, опустив голову, кровь прилила к щекам, сердце колотилось. Получается, мало мне клейма инвалида, так еще и пометка о статусе интерната будет вечно преследовать меня?! Коррекционный… Да, но ведь нам всегда внушали, что это означает лишь дополнительные программы для детей с ограниченными возможностями, говорили о равных правах и перспективах. О комплексной социальной поддержке и прочей ерунде, которая на поверку вышла боком.
– Так вы согласны, – донесся до меня сквозь пелену тумана голос Арахны, – принять участие в нашем рекламном проекте?
Наверное, мне не следовало торопиться. Скорее всего, даже наверняка, в любой другой день я не задумываясь принял бы предложение – все-таки, тысяча кредитов на дороге не валяется, и лишней точно не будет. Однако… это был мой день рождения.
– Нет, – сказал я, перебивая продолжавшую что-то вещать Арахну.
– Что? – она недоуменно взмахнула ресницами.
– Спасибо, нет, – повторил я. – Мне не интересно. Попробуйте найти какого-нибудь другого паралитика.
Арахна непонимающе нахмурилась. – Ежи, мне кажется, вы несколько эмоционально восприняли мои слова. Предлагаю вам спокойно все обдумать…
Но я уже встал с кресла. – Всего доброго, – твердо сказал я и вышел.
– Сюрприз! – радостно выкрикнул Трофимыч, когда я зашел в кабинет.
На столике перед ним красовалась матовая бутылка шампанского и распечатанная коробка с тортом-безе. Я подавил вздох.
– Мы тут решили немного отметить твое совершеннолетие, – засуетился Трофимыч, – вот, так сказать, небольшой фуршет!
Я машинально отметил про себя, что Трофимыч предусмотрительно взял сорт вина, к которому была неравнодушна Алекс. Хитрый, однако, дед!
И, всё-таки, такое неожиданное внимание было приятно.
Трофимыч споро откупорил бутылку и пузырящийся напиток с шипением полился в помытые ради такого дела корпоративные кружки.
– Ну, будь здоров! – кратко высказался Трофимыч. – Успехов тебе, Ежи, всяческих! Он поднял кружку. Алекс, с несколько натянутой улыбкой присоединилась к нему. – С днем рождения, Ежи!
Я кивнул, поднося шампанское к губам, и в ту же секунду браслет на запястье взорвался противным писком, тревожно пульсируя красным.
– Внимание! Обнаружено превышение допустимого содержания алкоголя в жидкости! Внимание! Концентрация этилового спирта – двенадцать с половиной процентов!
Я вздрогнул, едва не расплескав содержимое.
Трофимыч испуганно шарахнулся в сторону. – Фу ты, зараза!
Алекс покачала головой. – Хороши же мы! Ежи, тебе ведь действительно нельзя. О чем я только думала!
Я стиснул челюсти. Да в конце-то концов?! Мало мне ограничения в водительских правах, учебе, получения гранта, так теперь еще и это?! Пусть социальщики катятся ко всем чертям – терять мне уже все-равно нечего!
Невзирая на продолжавший надрываться браслет, я решительно опрокинул кружку в себя.
– Внимание! Зафиксирован факт употребления алкоголя! Уровень этанола в крови…
Я снял браслет и выключил его. Вот так. Нужно было сделать это еще с утра.
Трофимыч неопределенно крякнул.