- Я хочу, чтобы ты присмотрел за Гарри, - сказала я Эдварду. – Если я выучила его характер за последние семь лет, то он стремится показать себя героем. Он не всегда правильно делает выбор в этом вопросе, но в его природе действовать смело, иногда на грани безрассудства.
Эдвард выгнул бровь на мои слова. Я не знала, как расшифровать выражение его лица. Что бы это не означало, он не объяснил, вместо этого он ответил на мою просьбу.
- Я приглядываю за ним с тех пор, как мы расстались, я могу заверить тебя в этом.
- Есть еще предложения? – спросил Джаспер.
- На самом деле… есть.
Эдвард остановился посреди коридора, ожидая, пока идущие впереди нас не повернут за угол и будут вне зоны слышимости. Тогда он обратил все внимание Джаспера на себя.
- Снейп умер.
- Что? – удивилась я.
- Воландеморт убил его.
Теперь настала очередь других испытать удивление.
- Но это не имеет смысла! – выпалил Карлайл. – Снейп был его союзником, не так ли?
Эдвард сделал паузу, видимо, обдумывая итоговый ответ.
- Это все очень сложно объяснить, - продолжил он, - потому что я действительно не понимаю… Воландеморт убил Снейпа из-за палочки.
- У него же есть волшебная палочка, - сказала я, совершенно озадаченная этой причиной.
- Да, он… но он хотел одну, более мощную, одну, которая – как говорит легенда – непобедима.
Я чувствовала, как у меня формируется догадка:
- Ты говоришь о Даре Смерти?
- Даре Смерти? – повторила Розали.
- Профессор Биннс упоминал на Истории магии несколько раз. Он говорил, что палочка оставила в истории кровавый след, и что люди часто гибли во сне, когда, поддавшись слухам, пытались овладеть ей… но, я имею в виду это миф! Это не реально!
- Я думаю, что это она, - подтвердил Эдвард, морщинка снова заняла пространство между его бровей. – Когда я смотрел на сцену в Хижине, Воландеморт сказал Снейпу, что после того, как его палочка и палочка его слуги оказались не в состоянии убить Гарри, он искал более мощную волшебную палочку. Он назвал несколько имен во время обсуждения, одно из которых ты только что упомянула, Белла.
- Но это не реально.
- Реально. – Настаивал Эдвард. – Это реально. После того как он обнаружил, что не может победить Гарри, не важно, какую он взял палочку, он начал искать ту, которая считается непревзойденной! И он нашел ее. Он нашел ее, Белла… потому что она была здесь, дожидаясь его.
- Я не понимаю, - призналась я.
- Перед смертью Дамблдор был хозяином непревзойденной палочки. Она лежала в гробу с ним все время! И Воландеморт взял ее, надеясь, что она сработает для него.
Тогда он взял мою руку, в которой я держала палочку из красного дерева, и поднял ее на всеобщее обозрение.
- Неужели ты не понимаешь, Белла? Разве ты не помнишь, что твой профессор го…
- Палочки реагируют на приказы… победителя, - прошептала я. Все маленькие кусочки вдруг начали складываться друг с другом.
Эдвард кивнул.
– Это означает, что настоящим хозяином палочки был тот же человек, что убил Дамблдора.
- Снейп, - пробормотал Джаспер, его взгляд остекленел, когда он понял смысл сказанного Эдвардом.
Эдвард кивнул еще раз.
- Что же нам делать? – спросила отчаянно Розали. – Если он сейчас владеет лучшей палочкой, на кону последний Крестраж, как мы сможем убить его? Если то, что ты говоришь правда, то он непобедимый, как мы сейчас!
- Я так не думаю, - объявил Эдвард, отрицательно помотав головой. – Единственное, что связывает его с жизнью в настоящее время, является Крестраж. Его палочка может быть самой мощной из существующих, но что касается конкретно палочки – дело палочки.
- Что ты хочешь добиться этим, Эдвард? – спросил Карлайл.
- Что я хочу сказать, - подчеркнул он, - этим фактом, что мы все еще вампиры, и не важно, как невероятна непобедимая палочка, выполняющая приказы волшебников, наша кожа, вероятно, по-прежнему отражает атаки.
- Какой план? – немедленно потребовала Элис, пытаясь понять к чему Эдвард ведет.
- Я говорю, что мы вернемся в Большой зал и будем ждать, когда пройдет час. Он сказал, что он вступит в замок, чтобы бороться. Когда это произойдет, он уже не сможет рассчитывать на защиту Пожирателей Смерти – у них будет собственная жизнь, чтобы беспокоиться.
- Когда Воландеморт вступит в бой, я хочу сказать, что один из нас отберет палочку с помощью силы, а потом вернется к змее. Если другие палочки, используемые Воландемортом, не имеют силы, чтобы победить Гарри, то, надеюсь, потеря Дара Смерти и последнего Крестража даст Гарри шанс выстрелить, так необходимый ему.
План Эдварда был ничем иным как сумасшествием. Он привел меня в ужас тем, что он даже не обдумал его. Мое сердце начало биться так быстро, что я реально опасалась его остановки.
Я ожидала, что другие запротестуют и скажут Эдварду о его сумасшествии… но они не сделали этого, оставив меня в ужасе, когда я увидела согласие и появление огоньков в семи парах глаз цвета золотистого шампанского.
========== Глава 8. Собирая силы ==========
- Ты не можешь быть серьезным! – крикнула я, не веря собственным глазам, видя, как вампиры уверывают в это. – Ты сошел с ума? Ты говоришь о нападении на самого темного и опасного мага всех времен! Это совершенно безумно! Я никогда не слышала ничего столь же нелепого!
- Ты сама говорила, Белла, - отмахнулась Элис. – Наша кожа непроницаема для магических атак…
- С обычной палочкой! Если у Воландеморта действительно Дар Смерти, как ты узнаешь, что она не будет достаточно мощной, чтобы причинить вам вред, тоже?
- Мы не знаем, - ответил Эдвард, отказываясь реагировать на мои протесты, - но кто еще будет достаточно сильным или достаточно быстрым, чтобы напасть на него? Он может быть сильным, Белла, но он только еще один человек. Даже если он бессмертен, пока его Крестраж не разрушен, неужели ты говоришь мне, что считаешь, что он сможет сохранить палочку с семью вампирами, чьей целью является он?
Эту точку зрения Эдварда я не могла отрицать.
- Мне ненавистна мысль, что кто-нибудь из вас будет нападать на него. – Слезы образовались в уголках глаз. Я попыталась мгновенно убрать их обратно, но мой дрогнувший голос уже предупредил Эдварда.
Он забрал палочку из красного дерева из моей левой руки с тем, чтобы заменить ее своей рукой, и я сжала его пальцы изо всех сил, когда они переплелись с моими. Он остановился и удержал меня, показав своей семье присоединиться к остальным.
- Мы будем там, через минуту, - сказал он им, не отрывая взгляда от моего лица.
Они ушли, не сказав ни слова, понимая, что нам сейчас необходимо побыть наедине. Через секунду они ушли, Эдвард прижал меня к себе, мои руки надежно обхватили его шею, а ноги – его талию.
Потом мраморные губы оказались напротив моих мягких, которые прильнули к нему, после чего наш поцелуй начал набирать обороты. Он не походил на наши обычные поцелуи – осторожные или неуверенные, чтобы предотвратить нанесение телесных повреждений хрупкому, маленькому человеку, - но был наполнен невероятным чувством настойчивости, острой потребности, в нас двоих, передавать каждый грамм желания и любви, которые мы чувствовали друг к другу.
Когда поцелуй, наконец, закончился, я прижалась лицом к Эдварду, охлаждая свои пылающие щеки посредством его совершенной, ледяной кожи. Он успокаивающе провел вверх и вниз по моему позвоночнику, в то время как я сосредоточилась на возвращении своего пульса к обычному ритму.
- Пожалуйста, не делай ничего безрассудного, когда битва начнется снова, - сказал он, наконец. – Там всегда был один из нас, чтобы защитить тебя, а ты обещай мне, что сделаешь все возможное, чтобы сохранить себя в безопасности.
Когда я посмотрела в глаза Эдварду, я поняла, что в них плескались сильное отчаяние и необуреваемый страх. Единственное, с чем я могла сравнить это, так было, когда он оставлял меня и шел охотиться на Джеймса, но в сравнении с этим они были размытее*.