— Что?
— Раздевайтесь! Оба! До трусов.
— Холодно же? — ответил на просьбу Пётр Алексеевич.
— Ещё одно слово и я тебе колено прострелю.
Ручкин и Монахов начали медленно снимать с себя одежду под присмотром бизнесмена. Через минуту оба стояли в одних трусах и дрожали от холода. Рядом на снегу лежала гора одежды. Кинжала нигде не было. Токарев подошёл, обыскал все вещи, но так и ничего не нашёл.
— Куда ты его дел? — спросил Максим у журналиста, наведя на него пистолет.
— Ппоттерял, — ответил, стуча зубами от холода, тот.
Бизнесмен отошёл на несколько метров от мужчин, достал из кармана телефон и принялся кому-то звонить. Разговор был коротким. Убрав мобильный обратно, он подошёл к журналисту и историку.
— Одевайтесь. К шефу поедем. Сами будете ему всё объяснять.
Второй раз заставлять мужчин не пришлось, они мигом схватили одежду и принялись надевать её дрожащими руками.
Достав верёвку из багажника, Максим произнёс:
— А теперь я вас свяжу. Только без шуток. Да вы не переживайте, дорога будет недолгой.
Глава третья
Старый знакомый
Машина ехала по трассе обратно в город. На заднем сидении сидели Ручкин и Монахов, связанные верёвкой по рукам и ногам. По радио играла новогодняя песенка, Токарев уверенно держал руль, немного подпевая в такт композиции. Темнело. Поток машин был плотный. На въезде в город компания попала в небольшую пробку. Ещё через полчаса, миновав празднично украшенные улицы города, автомобиль въехал в гаражный кооператив. Проезды между гаражами были плохо освещены. Токарев подъехал к воротам гаража, осветив их фарами, и остановился. После чего вышел из машины и постучал в ворота три раза. Створка слегка приоткрылась, и бизнесмен зашёл внутрь.
— Слушай, Петь, — заговорил связанный историк, когда они остались одни, — а ты кинжал куда дел?
— Не сейчас.
— Что делать-то будем?
— Ждать.
Створка ворот открылась вновь, из гаража вышли двое мужчин в чёрных масках, открыли двери машины, развязали пленникам ноги и повели в помещение. Внутри было пусто, лишь возле дальней стены стоял Максим и какой-то мужчина. Под потолком ярко светила лампочка, поэтому, попав из темноты на свет, пленникам пришлось слегка зажмуриться, что мешало разглядеть зачинщика всей этой истории. Мужчина стоял спиной к вошедшим, широко расставив ноги и держа руки за спиной.
— Привели? — спросил неизвестный.
— Да, — ответил один из людей в маске.
— Скорее всего, это те ребята, которые напали на нас в квартире, — шепнул Ручкин Монахову. — А голос их главаря мне подозрительно знаком. Где же я его слышал?
— Ну тогда побеседуем, — произнёс главарь и повернулся лицом к журналисту.
Ручкину только и оставалось открыть рот от удивления.
— Вы? — произнёс он.
— Я. Ну здравствуйте, Пётр Алексеевич. Рад вас видеть в добром здравии. Я же обещал, что мы ещё свидимся.
Это был Семёнов.
— Захар Аркадьевич? — только и смог произнести журналист.
— Да я, я! Не ожидали? Правда, теперь мы поменялись местами. Теперь я, так сказать, на коне.
— Но как?
— Вам правда интересно? Ну что же, расскажу. Пять лет назад, когда земля в Красном Богатыре стала красной и вокруг посёлка начали строить стену, ко мне пришли двое мужчин. Я думаю, вы сами догадаетесь, из какой они были организации. Им необходим был человек, который бы сообщал им нужную информацию обо всём, что будет происходить в посёлке.
— Проще говоря, стучать, — перебил Ручкин.
— Ну почему же сразу стучать? Просто сообщать им нужную информацию. Ведь по решению верхов никто из посторонних в селе жить не мог, а свой человек им позарез нужен был. Вот я и сообщал им, конечно, только то, что выгодно было мне.
— И что же взамен?
— Через несколько лет они обещали разрешить мне покинуть красную землю вместе с моей семьёй. Ну, этот срок и пришёл. Конечно, этому событию поспособствовал учинённый вами переворот, так как оставаться мне там стало небезопасно. Так что через десять дней с момента вашего отъезда красную землю покинул и я.
— А семья ваша?
— Любаша с Настенькой в Москве.
— А зять?
— А-а-а, гнилой человек оказался, — произнёс Захар Аркадьевич, махнув рукой. С Зинкой спутался. Настенька, конечно, переживала, но ничего, найдём ей нового жениха. Так смешно было, когда Фрол гонялся за Сашкой по всему посёлку.
Семёнов закатился громким смехом, видимо, вспомнив этот момент.
— А как же Фрол, он разве не ваша семья? Он где?
— А что Фрол? Он жив, здоров, у него есть руки и ноги. Он там же, где и был, на красной земле. И на том пусть скажет спасибо, я и так для него в своё время много чего сделал.