— Папа, хватит! — раздался внезапно приятный женский голос. — Заканчивайте этот баттл, а то я так никогда замуж не выйду.
Невеста была хороша. Высокого роста, стройная — полный антипод Семёнова. Ослепительно белое платье контрастировало с красной землей. Жених подошёл к Анастасии, взял на руки, и они слились в долгом поцелуе.
Это была очень весёлая свадьба. Гости пили, ели, пели, поздравляли молодых. Ручкин вручил свой подарок, пожелал счастья молодым, а потом долго выпытывал у Самуила Степанович секрет его настойки. Настало время медленного танца.
«Там, где клён шумит…» — донеслось из динамиков.
К столу, где сидел журналист, медленно подошла Зинаида и пригласила его на танец. Настроение у Петра Алексеевича было хорошее. Он был сыт, пьян, да и Зинаида была хороша, поэтому согласился без раздумий.
«Поросло травой место наших встреч», — продолжала звучать песня.
— А я вот ни разу в Москве не была, — произнесла Зина, положив голову на плечо Ручкина. — Какая она?
— Она большая, красивая, там живёт очень много народу, и там огромные пробки. — Начал было рассказывать журналист, но тут же осёкся. Краем глаза он заметил злое лицо Фрола. Здоровяк стремительно приближался к танцующим. Несмотря на комплекцию, движения Фрола были быстрыми, но всё же журналист успел оттолкнуть Зинку и увернуться от удара. Кулак попал точно в глаз проходящему мимо Захару Аркадьевичу.
Музыка смолкла. Наступила гробовая тишина.
— Что? — взревел жених. — Тестя моего обижать?
И тут же ловким движением схватил ружьё и принялся целиться в дворника. Раздался выстрел. К счастью, стрелок из полковника был не ахти и пуля никого не задела.
— Брось ружьё, дурак! — закричал Пинкертон и вытащил из кобуры пистолет.
— Убью собаку! — кричал полковник, снова целясь.
Гости стояли в шоке. Единственный, кто сохранил хладнокровие, — это мэр. Несмотря на заплывший глаз, он мигом оценил ситуацию и обратился к жениху: «Сашенька, зятёк, опусти ружьё. Давай выпьем, успокоимся. Вон и Настюша испугалась. Опусти».
Хохлов-младший медленно начал опускать ружьё.
— А ты, Анатолий Сергеевич, — обратился Семёнов к стражу порядка, — уведи этого отсюда, — указав рукой в сторону Фрола, — от греха подальше. Пускай ночку за решёткой посидит. Господа, продолжаем веселье!
Музыка вновь загремела, и тут Ручкин понял, что пора уходить.
Дошёл до дома быстро, несмотря на темноту на улице. Настроение было испорчено. И тут, подходя к дому, он заметил, что в его окнах горит свет. Пётр Алексеевич твёрдо помнил, что, уходя, свет не включал. Неужели Фрол? Так его вроде Пинкертон арестовал и в полицию повёз. Схватив булыжник, валявшийся на дороге, какое никакое, а всё-таки оружие, журналист осторожно вошёл в дом. В доме не было никого. Никого. Выдохнув и положив булыжник на пол, Ручкин заметил на столе листок бумаги. Он подошёл и взял его в руки. На листке было написано три фразы: «Ты теряешь время. Ищи лучше. Будь внимательней».
День седьмой
Рыбалка
— Ловись, рыбка, большая и маленькая, — приговаривал Захар Аркадьевич, глядя на поплавок. Под его левым глазом красовался большой синяк. Рядом с ним сидели Ручкин и Хохлов-старший.
Прудик был небольшой, и все трое уютно расположились на его берегу. День стоял пасмурный, было достаточно холодно, но ветра не ощущалось. Журналист сидел, погружённый в себя. С утра его уговорили поехать на рыбалку, привезя на тракторе на пруд, не дав поразмыслить о недавних событиях. А поразмыслить есть над чем.
Кто автор записки? Ручкину не давало это покоя. Может быть, это вообще чья-то глупая шутка. С другой стороны, автор записки прав: седьмой день, а результатов ноль. С чем он вернётся в Москву, с рассказами как пил и гулял на свадьбе? «Кто бы ни написал это послание, он хочет, чтобы я активней действовал, — размышлял журналист. — А раз так, следовательно, он со мной заодно, а раз побуждает к действиям, следовательно, здесь есть какая-то тайна. Но вот с какой стороны подступиться? Ищи лучше… Ты теряешь время… Что имел в виду таинственный автор? Что искать и где? Теряешь время… Хм… Действительно, создаётся впечатление, что меня всеми способами стараются хоть чем-нибудь занять, лишь бы я не был увлечён поиском информации».
Журналист взглянул на мэра.
— О чём думаете, Пётр Алексеевич? — спросил тот.
— Да вот думаю, что рыбы тут нет. Уже час сидим — а ни одной поклёвки.
— Это вы зря, Пётр Алексеевич, у нас в это время карась как бешеный клюёт, только успевай доставать и закидывать.