'Один из Девяти', сказал Голос. Архону не пришлось долго размышлять, о чем же идет речь - он прекрасно знал эту Вселенную и могучее клеймо Предназначения, висящее на ней. И если дело касалось этих девяти миров, то в ход шли все силы и все возможности - нельзя позволить реальности Девяти Мечей скользнуть не в то русло, потому что это могло смести всю Метавселенную, проехаться тяжелым катком по тысячам Вселенных и сбросить в глубины Пустоты мириады душ.
'Дело не сделано', в Голосе сквозила горечь. 'Боль мира становится сильнее'. Этого Ахелу хватило, чтобы понять о чем речь. Он знал этот несчастный, изувеченный прошлым мирок, но почему-то считал, что время еще есть. Видимо, он ошибался.
'Сейчас не время для Духа, но выбора нет. Если Триада не придет сейчас и не выполнит Предназначение... грядет страшное'. Голос, казалось, боится. 'Заставь Дух воплотиться'. Ахел позвал блуждающий по вселенным в поиске цели Дух. Ему должно еще сотни циклов искать настоящего Хранителя на маленьком голубом шарике, играющем огромную роль во всей Метавселенной. Однако Архон совершил Деяние и Дух внезапно очутился на Земле. Там ему предстоит вновь родиться и, наконец-то, справиться с возложенными на него обязанностями.
'Исправь ошибку - пусть Она ждет своего часа и вернется, как только найдется подходящее воплощение. Без нее Триада не выполнит Предназначение'. Архон взглянул на поврежденный безделием и незнанием Триады мир. Его эгрегор внешне выглядел здоровым и блистал цветами силы и радости... однако кое-где уже начала проступать гниль. С самых низов, где ее заметить довольно сложно. Ахел протянул вдаль, за сотни Вселенных руки, осторожно прервал жизнь искомого. Бережно держа душу, так и не выполнившую Предназначение, Архон вдохнул в нее воспоминания о Нилайхе. Вспомнившая все, она задергалась от боли, но ахел исцелил ее, помог справиться с прошлым и выпустил в мир, где она должна довести дело до конца. Не пройдет и четверти века, как она найдет себе достойное воплощение, способное выдержать ее мощь. Архон знал это; пути будущего, пусть и смутно, но видны в Сердце Мира.
'Предупреди Триаду. Но никто из Троих не должен тебя видеть.'. Это подобные Архону умели лучше всего. Огромная фигура на миг подернулась дымкой, и Серый Вестник принял обычную, рабочую форму: невысокая фигура в сером плаще, скрывающем лицо от любопытных взглядов. Архон привычно смял прошлое и будущее воедино и шагнул вдаль... на плавящийся от летней жары асфальт. Рядом с ним пробегал светловолосый рослый мальчишка. Вестник схватил его за плечо и заговорил. Он изъяснялся на извечном языке пророчеств, но мальчик прекрасно его понимал - потому что этот язык понимали все, во всей Метавселенной, воспринимая его самой душой.
- Однажды появится в твоей жизни Синий Меч, что станет судьбой и твоей, и плоти и крови твоей; Меч, несущий силу...
Часть I
Глава I
Нилайх, Синий Домен Девятимечья
Пустоши Хары, Замок Таргана
Звуки шагов разбивались о высокий каменный свод, ширились, достигали скрытых полумраком стен помещения. Здешняя акустика сделала бы честь любому театру, но почему-то принадлежала темнице. Необычной темнице: ни одна решетка не пыталась сдержать пленника, тюрьма достигала размеров средней городской площади, а в плену находился Синий Патриарх. Хотя... последняя странность прекрасно объясняла первые две - не существовало на Нилайхе решеток, способных удержать Великого Дракона Предела, а в маленькое помещение Райх просто не поместился бы. Дракона весом в сорок тонн, с размахом крыльев более двух десятков метров в крохотную клеть, где держат обычных пленников вместить мог только Владыка. Впрочем, Тарган надеялся им стать.
Дракон безучастно лежал на иссиня-черном полу, вымощенном из камня Темных Троп. Длинное тело переливалось в свете огромного 'светлячка', висевшего под потолком в самом центре помещения. Светящийся шар внешне полностью повторял голубой Зеос, солнце Нилайха и прекрасно давал понять: в этой темнице правит бал магия. Впрочем, любой, оказавшийся здесь, понял бы это и без магического шара: шесть могучих колонн, испещренных затейливыми знаками, окровавленный алтарь, огромная треугольная вязь рун и линий... В зале откровенно пахло магией, а где магия - там и творящий ее маг.