Да, таким было гнездо Земских. Наш дом в течение нескольких поколений передавался от отца к сыну, пока собственно не произошел облом в лице меня.
Я открыла дверь. Обычно, в это время дома находились только Борис Тимофеевич и дедушка, но он опять что-то тестировал в своей мастерской. Я вошла — и Борис Тимофеевич сразу бросился мне под ноги. Видать, голодный.
Зашла на кухню, организовала легкий перекус. Коту налила молока. Нет, Борис Тимофеевич, конечно, долго буравил меня недовольным взглядом, но быстро вразумел, что до ужина ему точно больше ничего не светит, поэтому не просто вылакал, а чуть ли не сдул молочко.
Я взяла поднос и сгрузила на него бутерброды, легкий салат и пару чашек с чаем. Прохватила все это и потопила к дедуле. Наверняка, заработался и опять голодный.
Я нажала на звонок. У меня есть конечно ключ, но я не маг и с заполненными руками дверь открыть не могу! За дверью что-то звякнуло, грохнуло, бубухнуло, а потом дверь распахнулась — и я увидела нечто лохматое и перепачканное сажей.
— Заходи, Аленка. Быстрее у меня опыт горит!
Я проскользнула — за мной кот. Нас вообще ничем не разобьешь. Если быть откровенной, я больше люблю собак, но Борис Тимофеевич и за собаку, и за кошку, и за попугайчика с рыбками…
Как такое чудо оказалось у нас? Кто его знает? Только за что кот страдает?
А дело было так: мне лет пять не больше. И захотелось мне малинки поесть, а малинник в самом дальнем конце сада. Густой, шипастый да еще модифицированный любимой бабушкой! А как же, у нас маленький ребенок, а живем в городе… Вот малинник и полностью защищал от грязи и шума…
А ребенок пополз, пополз за ягодками. Самые вкусные в глубине, но мы упрямые ползем… Ручки запутались — нестрашно, ножки застряли — терпимо, волосы зацепились — ну все… Мы орем — нас не слышно, а издалека и не видно!
Как-то так сложилось, что некий хмырь в наши кусты выбросил маленького котенка. Судя по рыжему заморышу, давно выбросили… Вот так и сидели в кустах ребенок и котенок, долго пялились друг на друга. Это только в одиночку жутко, вдвоем уже весело… Кошарику, видать, мой ор надоел, ибо очень скоро рыжик выполз: где кони не проскачут- тушканчики пройдут. На минут пять я осталась в одиночестве.
Я не знаю, что делал кошарик, но он привел семью в полном составе.
Так он к нам и попал! Что было, мягко говоря, странно, так как все просьбы завести домашнего питомца натыкались на отказ, под крепленный жутким рассказом про страшную болезнь аллергию. Этому заболеванию, оказывается, подвержены мои родственники чуть ли не поголовно. Как-то болезнь внезапно испарилась, а котенок остался. Правда появился новый спор: как назвать рыжее приблудное чудо. Спор длился, пока оно убедительно не доказало: оно практичнее всех нас вместе взятых. Так кот стал Борисом Тимофеевичем, а я получила усатую няньку.
Дедушка заканчивал работу, а я сервировала крошечный столик, единственное место свободное от приборов и бумаг. Вошли у нас данные чаепития в традицию: я жалуюсь на жизнь, а он — на работу. Красота!
Я закончила, дед тоже и привел себя, собственно, в состояние деда. Мой дед Никанор профессор бытовой магии у нас в универе. Студенты убеждены: «Жутко принципиальный тип!» Хорошо, что нас Земских полкоролевства. Очень распространенная фамилия, а то загрызли б…
Сегодня он проводил опыты над заклинаниями восстановления: как из мельчайшего осколка получить абсолютно новую вещь. Только я позвонила- и что-то грохнуло, бабухнуло, звякнуло…
— Извини!
— Ничего, зато теперь мы знаем, что заклинание требует абсолютной тишины.
Сидим, едим. Я на жизнь жалуюсь. Смотрю: у деда каменеет лицо. Оказывается, говорящая физиономия — это наследственность.
— Да не волнуйся! Я схалтурю. Ни я первая, ни я последняя.
— Ну, ты и попала…
— Что не так?
— Ален, эта ярмарка образцова-показательной будет. Ректор приезжает, попечители и даже личный советник короля
— Ой!
— Но не это главное. Внуч, вот честно, у хранителей хоть кто- то общественной работой занимается?
— Нет, ты же знаешь у нас практика, и на ней зачастую мы очень выгодные контракты заключаем для ВУЗа. А в основное учебное время зубарим без продыха.
— Так и ярмарку обычно ваш куратор «халтурит».
— То есть, это подстава… «Смотрите наши студенты все сами! Не нравится? Простите студенты, что с них возьмешь?» А я — тролль, который во всем виноват?