Потому что он чёрт знает где, на краю грёбаной вселенной, в Богом забытой пещере, спит с парнем, который то ли человек, то ли не совсем, при этом Крис может по-идиотски залететь от одного поцелуя — мать его, залететь! и мать его, от одного грёбаного поцелуя! — и счастлив при этом, как круглый дурак. Логика, тук-тук, притворись, что ты дома. Хотя лучше не стоит.
Вовремя.
Крис застыл перепуганным кроликом, потому что Кай упёрся подбородком в его грудь. Ресницы чуть приподнялись. Ровно настолько, чтобы под ними поселились золотистые блики. Горячие пальцы сжали подбородок Криса, не позволяя спрятать глаза, отвести в сторону. Да Крис и не смог бы.
Подспудно ждал чего-то… “С добрым утром”, например.
Получил в лоб хлёстким:
— Придурок. Самое то, чтобы одному по джунглям в дождь. Не зная дороги.
Крис и спорить не стал. Может, и придурок. Но лучше придурком одному по джунглям в дождь и без дороги, чем каждую минуту мысленно расшибать себе голову о стену на базе и знать, что ОН не придёт.
Проще всё бросить и дойти самому. Доползти и увидеть. Что потом? А уже неважно. Дополз и увидел. Тушите свет — спектакль окончен.
— Ты заболел, — подвёл черту Кай, оглядев его лицо и заглянув в глаза. Чего уж там, если убивать, то наверняка. Вот он и убил. Взглядом в глаза. Отрава ходячая. Персональная отрава Криса.
“Отрава” сполз с него, и тут же захотелось вернуть обратно. Но куда уж там. Кай деловито замотал его в покрывала так надёжно, будто по рукам и ногам связал.
— Полежи немного. Скоро вернусь.
Крис обречённо закрыл глаза. Сердце рухнуло в чёрную пропасть и стремительно полетело ко дну, а дно, сволочь эдакая, всё никак не…
Горячая ладонь тронула лоб, погладила, на миг прижалась к щеке и ускользнула. Дурное сердце свечой взмыло вверх — на предельную высоту. Парило воздушным змеем в небесных течениях. И по-дурацки тянуло на улыбку.
Кай потрогал. Как поцеловал.
Отрава. Отрава, но без него и вдох сделать никак.
Госпожа Удача по-прежнему демонстрировала Крису неприглядный фасад: Кай вернулся мрачный и заметно поникший, словно ему знатную выволочку устроили. Первым делом, он напоил Криса горячей горькой дрянью, заставил съесть не менее горькие корешки и через силу улыбнулся четыре раза — Крис посчитал. Потом Кай змеёй заполз в его кокон из покрывал, ввинтился в объятия и притих. Улыбаться даже не пытался — понял, что выходит неважно.
— Что? — Крис не выдержал, провёл пальцами по скуле и обвёл губы по контуру.
— Восьмая Мать сказала, что завтра ты уйдёшь. И не придёшь больше без предварительной договорённости. Ни ты, ни другой… из ваших. Никто.
— Это… из-за Дью? Из-за того, что тогда случилось…
Кай прижал ладонь к его губам и устало прикрыл глаза.
— Приказы Матери не обсуждаются. Как и её воля. И никто не смеет требовать у неё объяснений. Она знает, что делает. Это аксиома, Крис.
— Я не хочу уходить, — упрямо пробурчал прямо в ладонь, всё ещё прижатую к губам, Крис.
— Твои желания ничего не значат. Ты можешь встать один против всех вэрса. Твоё право. Но ты проиграешь.
— А ты? Ты останешься здесь? Или ты пойдёшь со мной?
— Я не знаю, — едва слышно выдохнул Кай и уткнулся лбом Крису в плечо. — Потрогай меня?
Крис обнял его и притянул к себе. Гладил и перебирал пальцами непослушные волосы на затылке, вдыхал запах, который мог затуманить разум, и не знал, как быть.
Вообще всё это получилось… как? Как вообще получилось всё вот так? Крис всего лишь собирался закрыть контракт и рвануть туда, куда душа лежала. Он не хотел лететь на Криону. Он не думал, что… Человек предполагает, а Бог располагает, да?
Крис потянул Кая ближе к себе, лёгким касанием заставил повернуть голову, всмотрелся в глаза, полные ярких искорок, и подушечками очертил скулу в немой ласке. Резкие черты менялись, пока Кай не отпрянул с коротким:
— Замолчи!
Крис ничего не говорил. Не говорил словами.
Кай отвернулся, сел и обхватил колени, заметно ссутулился и вздохнул. Крис не решался протянуть руку или придвинуться к нему. Боялся разбить хрупкую тишину, скрашенную шёпотом волн.
Но. Одно большое и жирное “но” опустилось между ними, как невидимая гильотина. Крис был человеком, а Кай — вэрса. Крис не протянул бы долго на Крионе, а вэрса Криону никогда не покидали. А то, что они оба… Это мелочь. Однополыми браками вселенную уже давным-давно не удивишь. Только толку, если…
Крис всё-таки дотянулся до Кая и затащил обратно под покрывала. Прижал спиной к груди и обнял за пояс, зарылся носом в тёмные волосы, чтобы дышать Каем и греться. Хотя бы до утра. До той самой минуты, когда ему придётся уйти. Одному. Обратно в дождь, в джунгли, на базу. Уйти и ждать — до закрытия контракта. Потом его вышвырнут с Крионы. Одного опять. И ждать будет бессмысленно.
Последний шанс?
— Люблю тебя, — одними губами шепнул Крис, едва касаясь кромки уха. Выдыхал каждый звук, чтобы хоть это осталось здесь. Хотя бы часть его. С Каем. Воплощением души.
***
Утром они уже не увиделись.
Четыре дня спустя на базу Кламп пришёл новый октава. Вэрса под его началом остались те же, но на все вопросы о Кае они ничего Крису не ответили.
Как будто Кай перестал существовать вовсе.
Как будто его никогда не было.
Сладкий дурман ядовитых цветов смыло дождём и развеяло по ветру.
Посол Мао удостоился чести говорить с Восьмой Матерью спустя месяц, когда Крис прохлаждался на койке в медицинском отсеке после очередной стычки с гампоками. Сложная рана в плечо.
Посол Мао навестил его после беседы с Восьмой Матерью. И, как оказалось, это был не просто визит вежливости.
— Я даже не видел её, — сокрушался Мао, присев на стул у койки. — Это чертовски сложно — говорить о важных вещах с голосом из-за полога.
— Ну вы хотя бы говорили с ней лично. И как?
— Никак пока. Она лишь выслушала меня, но ответ не дала. Что куда более странно… капитан, она хочет вас видеть.
— Простите? — Крису показалось, что он ослышался.
— Я передал вашу просьбу о встрече с… октава Каем. Она ничего не ответила, но сказала, что желает говорить с вами. Неофициально. Через две недели в их крыле. За вами придут. Чертовщина, да? Она ни словом не обмолвилась, на кой чёрт вы ей сдались. Но нам надо обсудить стратегию.
— Какую ещё стратегию?
— Вы же понимаете, что мне нужно знать детали вашей беседы. Или она пожелает проверить мои слова… хотя бессмысленно. Я ведь сказал ей, что поручение тайное. Вы не в курсе. Зачем же вы ей понадобились?
— Ну и чего вы дёргаетесь тогда? Я ничего не знаю о вашей задаче. Вы это знаете. Она это знает. Я знаю. Стало быть, тут другое. Быть может, это касается Кая. К вам отношения оно уж всяко никакого не имеет, поэтому стратегию мы обсуждать не станем. Я просто встречусь с ней как частное лицо.
— Не нравится мне это… — Посол Мао выглядел даже хуже, чем обычно. Вечно кислое лицо его огорчённо вытянулось.
— Мне это с самого начала не нравилось. Вы полный ноль в вэрса. Набрали в отряд швали. Теперь пытаетесь испечь пирожок из дерьма. Удачи.
— Знали бы вы… — Мао обречённо махнул рукой и откланялся. К счастью. А Крис всю ночь не мог уснуть — вертелся и крутился, представляя себе встречу с Восьмой Матерью. И он не знал, как ему относиться к ней.
Крис избавился от надзора медиков за неделю до встречи с Восьмой Матерью. Повязки с него сняли чуть позднее, и рука ещё немного побаливала, но в целом слушалась неплохо.
За ним пришли дождливым вечером. Новый октава и один из примелькавшихся разведчиков. Крис оставил оружие в жилом блоке, оправил простой комбинезон и последовал за проводниками.
В крыле Матери он никогда не был раньше, да и не думал даже, что его приведут сюда хоть когда-нибудь. Не столь важная птица.