Подойдя к дивану, стоящему напротив кресла, в котором он сидел, девушка остановилась.
– Я истратила столько времени, чтобы рассказать вам, мистер Макгрегор, о визитных карточках. Вы что, меня не слушали?
– Нет, слушал, – возразил Эш. – Но у меня сложилось впечатление, что люди высшего круга много времени тратят, посылая и оставляя эти карточки, вместо того чтобы просто сесть и поехать, куда надо. Но, наверное, на это не остается времени.
Сложив руки на груди, Элизабет укоризненно посмотрела на Эша, как строгая учительница на нерадивого ученика.
– Если мы не собираемся никуда ехать, то посылать визитные карточки не имеет смысла.
Эш покачал головой:
– Из того, что я успел узнать, могу сделать вывод, что многие ваши правила лишены здравого смысла.
Девушка обиженно поджала хорошенькие губки:
– Уверяю вас, каждое правило имеет свое объяснение.
Эш не сомневался, что все эти условности богатые люди придумали для того, чтобы показать свое превосходство перед бедными людьми. Он часто замечал такие взгляды.
– Я никогда в своей жизни не видел визитных карточек, которые вы считаете чертовски важными, и прекрасно без них обходился, – саркастически воскликнул он.
– Прошу вас, не выражайтесь, – умоляющим тоном произнесла Элизабет.
Эш с задумчивым видом потер подбородок. Всякий раз, как только он открывал рот, эта женщина заставляла его чувствовать себя непроходимым тупицей.
– Обстоятельства изменились, – сказала Элизабет мягко, словно разговаривала с испуганным ребенком. От ее нежного голоса Эш испытывал еще большую неловкость. – Когда люди узнают, что вы – внук Марлоу, они будут ожидать от вас гораздо большего.
«Люди будут ожидать от меня, в таком случае, невозможного», – подумал Эш.
Встав с кресла, он, словно обеспокоенный хищник в клетке, принялся мерить комнату большими нервными шагами. Походив несколько минут, он распахнул дверь и вышел на платформу в хвосте поезда. Пути к отступлению не было. Взявшись за холодное железо поручней, он стал задумчиво вглядываться в проплывающий мимо пейзаж Колорадо.
Спустя некоторое время он услышал, как за спиной тихо скрипнула дверь. Почувствовав приближение Элизабет, Эш напрягся и судорожно вцепился в железные прутья. Девушка остановилась рядом и, чтобы удержаться, взялась за поручень. Ее изящная, в белой перчатке, ручка находилась рядом с руками Эша, а подол платья то и дело касался его ног. Элизабет стояла и молча всматривалась в необычайно красивые в свете яркого солнца горные хребты. Эш смотрел на нее и думал, что с каждым разом она видится ему все более и более красивой.
– Я понимаю, все эти правила кажутся непривычными, – первой нарушила молчание Элизабет и посмотрела на него с нежностью, которую он иногда замечал в ее глазах. – Но когда вы лучше их узнаете, будете ориентироваться во всем гораздо увереннее.
– Неужели вы действительно верите, что, забив мне голову правилами, вы измените меня как человека? – усмехнулся Эш.
– Я надеялась, что вы получите полное представление о своей новой жизни, которая теперь ждет вас, – ответила Элизабет.
– Свою жизнь я провел здесь, – он махнул рукой в сторону гранитных утесов и поросших деревьями склонов. – В вашем прекрасном маленьком мирке для меня нет места.
– Вы не можете говорить об этом с такой уверенностью, – горячо возразила девушка. – Не можете. Вы должны сначала постараться понять этих людей. Их жизнь. Ваше место – в Англии, там, где живет вся семья.
Эш поднял голову и посмотрел вверх, где над одиноким деревом, стоящим на вершине скалистого утеса, кружил ястреб. Скала, касавшаяся своим основанием рельсов, наверное, мешала тем, кто прокладывал в этих диких местах железную дорогу.
– Выучив несколько правил, которые придумали от нечего делать богатые люди, я едва ли изменюсь, – упрямо повторил Эш.
– Чего вы боитесь? – улыбнулась Элизабет. – Неужели после стольких лет разлуки, вам не хочется увидеть свою семью?
– Я не боюсь, – ответил он. – Просто мне неинтересны ваши заумные разговоры и правила. Я уверен, что человек от них не станет лучше, чем он есть на самом деле. Они только заставляют чувствовать себя маленьким и глупым. Пользы от ваших правил никакой.
– Вот уж не думала, что вы окажетесь таким нетерпимым!
– Что, черт возьми, вы хотите этим сказать!
– Мне кажется, что, окажись Марлоу американским фермером, вы не стали бы так упорно доказывать свою родословную, – объяснила Элизабет.
– Послушайте, леди, я...
– Как вы думаете, что чувствует всякий раз несчастный Хейворд, когда вы отказываетесь признать его дедом? – продолжала кипятиться девушка.
«А думает ли она, черт возьми, какие чувства испытывает он? Что чувствует, пробираясь в тумане памяти? Не зная, где, правда, а где – ложь».
Эш думал о том, увидит ли он когда-нибудь в глазах этой женщины уважение к себе? Как он хотел бы его завоевать!
Он смотрел в глаза Элизабет и ощущал, как нарастают злость и раздражение. Он хотел молча, одним взглядом напугать ее, но она даже не вздрогнула. Продолжала стоять на месте, с достоинством расправив плечи и глядя на него сверкающими от негодования глазами.
Эшу захотелось схватить ее за плечи и встряхнуть. Он едва сдерживался, чтобы не наброситься на Элизабет, чтобы не истерзать тело жадными и требовательными поцелуями. Пусть, наконец, узнает, что делают с человеком годы суровой жизни.
– Как раз вы, мне кажется, и должны знать о нетерпимости, – холодно произнес Эш. – Если бы вы не считали меня богатым английским маркизом, то едва ли сели со мной в один вагон. Что же касается Марлоу, то он и на пушечный выстрел не подошел бы ко мне, если бы не был уверен, что я – Пейтон.
Элизабет сердито вздохнула, и он ощутил на своем подбородке горячее дыхание.
– Вы не можете сравнивать эти две ситуации, – возмутилась она.
– Почему это, черт возьми, не могу?
– Потому что... потому что... Это совсем разные вещи, – растерянно произнесла Элизабет.
– Послушайте, леди, – усмехнулся Эш, – вы живете в своем маленьком, дорогом вам мирке, где все двери закрыты для таких, как я, мужчин.
– А вы живете в мире, где мужчины способны оскорблять таких женщин, как я, – не замедлила с ответом Элизабет.
Неожиданный поворот удивил Эша. Девушка была сердита. Щеки ее раскраснелись, а глаза полыхали гневным огнем. Черт возьми, более красивой женщины он никогда не видел!
– А какое вам дело до того, что думает о вас такой мужчина, как я? – вспыхнул Эш. – Вы считаете меня дикарем, чуть ли не пещерным человеком. Куда мне, черт возьми, до вас, принцессы!
– Я – не принцесса. Даже если вы и считаете меня не такой, как все, я – обыкновенная женщина, с такими же, как у всех, чувствами. Настолько же женщина, насколько ваши знакомые из борделя мисс Хэтти! – выпалила на одном дыхании Элизабет.
Эш запрокинул голову и расхохотался. Подумать только: эта красивая принцесса-недотрога сравнивает себя с бедными и невзрачными простолюдинками, которых можно купить за несколько долларов! Боже правый, эта женщина не имеет ни малейшего представления, что делается за пределами ее сказочного королевства!
– Да как вы смеете надо мной смеяться! – задыхаясь от возмущения, вскричала Элизабет. – Я ничуть не хуже любой из девочек Хэтти! – Девушка сжала свои изящные руки в кулаки. – Вы несносный...
Не дав договорить, Эш, обхватив ее за талию, притянул к себе и жадно припал, к нежными губам. Слишком далеко эта маленькая странная женщина зашла. Что ж, если ей так хочется оказаться на одном уровне с проституткой, он может дать ей это почувствовать.
Придерживая ладонью голову Элизабет, Эш впивался в удивительно сладкие губы с такой любовью, какая оказалась неожиданной для него самого. Боже! Эта женщина была нежной, чистой и невинной, как дождь в горах. Эш припадал к губам с таким пылом, на какой способен умирающий от жажды путник, нашедший, наконец, источник с хрустальной холодной водой.