– А Орден Шейды? У них очень умелые маги Скрытности, они могли и подслушать, и узнать, и своровать манускрипт, тем более что для них такой артефакт был бы весьма полезным.
– Конечно, их умельцы – несмотря на то, что на каждом нашем собрании присутствуют очень сильные маги, и они бы точно что-то заметили! – могли бы узнать, где находится этот манускрипт. Но никто из нас слово «манускрипт» на собрании Совета не произносил. Как можно похить то, что не имеет даже названия? Понимаете?
– Не совсем...
– Для того чтобы понять – даже подслушивая наши разговоры – где находится манускрипт, нужно как минимум знать о его существовании, и как максимум – что мы говорим именно о нём.
– И как же у вас тогда его украли?
– В нашем мире иногда можно встретить одарённых людей. Они способны видеть то, что находится далеко от них. И манускрипт в том числе... Насколько я помню, у вашей жены иногда были кошмары, а иногда она видела прекрасные сны. И вроде бы в этом ничего не было удивительного, но разве она не помнила их отчётливо? Разве не могла рассказать о них подробно?
– Да, было такое, – ответил граф, а про себя подумал: «Мало того, но она иногда приводила меня в места, где мы были впервые, но их сходство с её описанием до этого прихода было потрясающим...».
Аварио вывел из раздумий графа, продолжив рассказ:
– Так вот, друг мой. Мы считаем, что ваша жена была похищена именно для того, чтобы узнать, где находился манускрипт. А почему похищена именно Орденом Прорицания, думаю, вы и сами знаете.
– Когда моей жене начинали часто сниться кошмары, то её лечили...
Аварио снова перебил графа и сказал утвердительно:
– Лечили маги Ордена Прорицания. Именно так! Теперь вы понимаете, что это не просто догадки.
– Я понимаю, но всё же: зачем им этот манускрипт?
– Если в этом манускрипте описан способ, как подчинить даже разум духа, то они смогли бы это делать и с людьми! Для этого им было нужно узнать: как это сделать – им был крайне необходим этот способ! Вы только представьте: все графы, герцоги, бароны советники – и даже сам король! – делали бы то, чего они захотели. И если уж кто-то и способен на такое, так это научные фанатики.
– Хорошо, но что требуется от меня?
– Навестите их с парой военных отрядов, расскажите им, что всё знаете, и прикажите им отдать и манускрипт, и вашу жену. А коль откажутся – заберите всё силой.
– Вы предлагаете мне напасть на их Орден вот так открыто? А закон? А король?..
– Ничего страшного не произойдёт, вы не забывайте, что я – королевский советник, и всё это одобрено Советом. Вас прикроют. Как только вы добудете всё что нужно – прибудут люди Совета, и они сделают так, что никто и никогда не узнает о вашей причастности к этому делу, да если и кто-то о чём-то узнает, то освобождение незаконно удерживаемой вашей жены... Оно спишет все грехи...
– Ну хорошо, я, конечно, не уверен насчёт нападения, но вот Орден этот обязательно навещу!
– Только обязательно с сотней воинов – так будет эффективнее! Надеюсь, что вы меня понимаете...
– Да, понимаю... Видимо, вы правы – без крови в этом деле не обойтись! Думаю, что маги этого проклятого Ордена будут сопротивляться до последнего – они же прекрасно понимают, что я сделаю с ними за похищение своей жены и два года разлуки с ней!
Советник взял бокал вина и, чокнувшись с графом, произнёс:
– За веру в лучший исход.
– Именно за неё, – подтвердил граф Иштар.
Выпив вино, советник Аварио тут же – сославшись на государственные дела – стал собираться в обратный путь, а граф, приказав слугам проводить чиновника, уселся в кресло в глубоких раздумьях.
* * *
После того, когда граф Иштар помчался с сотней воинов разбираться с Орденом Прорицания, маг Нореган, оставшийся в поместье, с наступлением вечера пришёл вместе с Эссеем к вратам, ведущим в потаённую комнату.
Этими вратами были некие круги в личной библиотеке графа. Они был вырезаны аккуратными линиями на полу и больше походили на какие-то фрески, нежели магический проход. Самый большой круг был шириной около метра в диаметре, средний – в полметра, и каждый следующий всё ближе находился к предыдущему – всего их было пять.
От центра этого круга исходило пять линий, которые обвивал своими лианами клематис, также искусно вырезанный на полу. Каждую линию венчал завёрнутый лист этого же растения.