Вали ничего не ощущал, глядя, как возвращается человек, — с тем же равнодушием он взирал на небо или море. Мужчина медленно приближался. Он бил в бубен. Ритм отличался от того, который привык слышать Вали, который привел его сюда, но умолк, когда он вошел в пещеру. Мужчина бил в бубен медленнее и ровнее, сопровождая удары звучным пением. Вали ощутил запах страха, но еще и радостного волнения. Человек подошел ближе, остановившись в итоге у подножия каменистого холма, в котором находилась пещера. Он стоял внизу, не сводя глаз с Вали, колотя в бубен и подавая ему какие-то знаки.
Все это не имело для Вали никакого смысла, он заблудился внутри себя, накрепко заперев дверь, ведущую на бойню его сознания. Он знал, чего ему хочется: сожрать этого дурака, который стоит перед ним, а потом догнать второго и сделать с ним то же самое. Только он не станет этого делать. Но почему? Он позабыл причину, знал только, что очень важно сдержать порыв. Вали слышал биение сердца мужчины, чувствовал, как во всех уголках его тела пульсирует кровь, едва ли не ощущал в воздухе вкус человека.
Дыхание мужчины было жарким от волнения, кожа лоснилась от страха. Грохот бубна достиг своего апогея, человек бешено заколотил по натянутой коже, особенно звучным ударом обозначил конец песни и бросил колотушку к ногам Вали, глядя на него широко раскрытыми глазами, в которых читались вызов и ожидание. В следующий миг его лицо исказилось. Заклинание не подействовало. Вали, теперь уже не столько оборотень, сколько волк, вырвал сердце у него из груди.
Глава 42
УСПЕХ ШАМАНА
Паника охватила всех, кто был на скале. Отдыхавшие ноаиди пытались помочь тем, кто все еще пел и бил в бубны, пребывая в глубоком трансе. Некоторых удалось привести в чувство, некоторых пришлось бросить на верную гибель, когда остальные шаманы кинулись в те укрытия, какие можно было отыскать на почти голом острове.
Лиейболммаи понял, что лежит лицом вниз в кромешной темноте перед входом в пещеру, пытаясь вытащить из-под своих шкур нож. Раздалось чавканье, как будто кто-то шел по болоту, и шаман увидел, как чудовище топчется задними лапами по груди ноаиди в птичьей маске.
Гигантская тварь была просто омерзительна. Черная волчья голова со сверкающими изумрудными глазами увенчивала тело, отдаленно похожее на человеческое, но при этом в три раза крупнее тела самого могучего мужчины, которого доводилось видеть Лиейболммаи за всю свою жизнь. Монстр встал на все четыре ноги: обе задние конечности и передняя левая были точь-в-точь волчьи лапы, а вот передняя правая, которой он хватал и рвал ноаиди, перемалывая затем мощными челюстями, выглядела как рука уродливо громадного человека.
Шаманов он застиг врасплох. Некоторые кидались на чудовище с ножами, кто-то швырял камни, несколько человек стреляли из широких луков, но большинство мчалось к лодкам в надежде бежать с острова.
Лиейболммаи постарался рассуждать логически. Разве он не взял верх над волком? Он приходил к нему во сне, призвал его своим бубном, приказывая ему идти в пещеру и творить ту магию, о какой ему сообщили руны. Кроме того, шаман слышал беседу девушки с волком и нисколько не сомневался, что они знают друг друга и важны друг для друга. И разве волк не явился ровно в том виде, в каком он привык наблюдать его в своих видениях? Тогда что же это за тварь?
Шаман понял, что обмочился от страха. Необходимо взять себя в руки, мыслить ясно.
В следующий миг он понял, что его обманули. Богиня каким-то образом его провела. Он заманил в ловушку волка, но не того, какой ему был нужен. И все-таки он касался его разума, бегал вместе с ним по бескрайним черным горам, вдыхал в себя его радость, когда волк убивал. Шаман не мог этого понять.
Лиейболммаи был человек добродетельный. Он не испытывал восторга от темной магии, которой его научили, и искал силы только ради защиты, а не для собственной выгоды. Он понял, что нужно сделать, — спасти от волка похищенную девушку и волкодлака, которого он заманил в пещеру, и будь что будет. Шаман прошел по каменному коридору и скинул в яму веревки.
— Волк пришел, — прокричал он в темноту. — Сидите там, пока он не перебьет остальных. Я постараюсь обуздать его. Я…
Он не успел закончить фразу. Каким-то врожденным чутьем он понял, что у него за спиной стоит нечто ужасное, куда более страшное, чем головокружительное падение. И он шагнул вперед, в темноту.