Незнакомец оказался отличным собеседником и весельчаком, однако с наступлением ночи разговор перешел на религию.
— Я вижу, вы приверженцы новой веры, — заметил путник, указывая на крестик, который один из охотников носил на шее.
— Мы люди Христа, — подтвердил охотник. — А ты, как я понимаю, поклоняешься старым богам.
— Я хочу получить за свои деньги как можно больше богов, — заявил незнакомец. — Мне кажется, жертвуя что-то, выгоднее заручиться поддержкой всех богов Асгарда, чем одного лишь западного бога.
Мужчины рассмеялись.
— На земле есть места, где за подобные слова можно остаться без языка, — заметил один.
— Ага, кроткий и милосердный бог может здорово разозлиться, если его задеть.
— В том нет греха, чтобы защищать слово Христово, — произнес второй охотник.
— Даже если это слово говорит, что защищать его с оружием — грех? — уточнил незнакомец. — А вы недавно обратились или христиане с рождения?
— Уже тому пять лет, как я не ползаю на брюхе перед идолами, потому что мне был показан путь милосердия, — сказал первый охотник.
— Почему же ты переменил веру? — спросил чужак.
— Я был рабом, и церковь выкупила меня на свободу, — признался он. — Христиане не должны быть рабами язычников. Так сказал святой отец.
— А ты?
— Со мной то же самое, — сказал второй охотник.
— У меня было по-другому, — проговорил третий, который был умнее своих товарищей и не такой разговорчивый.
— И как же?
— Я понял, что старые боги злые, — пояснил он, — а этот новый бог предлагает жить по-другому. Он так возлюбил мир, что послал своего собственного сына умереть за наши грехи. Мне показалось прекрасным, что бог становится человеком.
— Да уж, от Тора такого не дождешься, — заметил первый охотник.
— Насчет Тора не скажу, не знаю, — отозвался чужак, — но всем известно, что старые боги часто принимали обличье людей.
— Как это?
— Разве вы не слышали легенды? О том, что бог может вырвать волосок и вырастить из него человека, или о том, что, воплотившись среди людей, бог может позабыть, кто он такой, и жить как обычный человек. Мне кажется, гораздо почетнее быть богом и не знать об этом, чем ходить по земле, не сомневаясь в своем божественном происхождении, как это делал Иисус.
— Расскажи нам какую-нибудь из этих историй, — попросил первый охотник. — Хочу послушать что-нибудь интересное, священников поблизости нет, так что никто не отругает.
И тогда незнакомец рассказал им историю о том, как старому безумному богу Одину однажды приснилось, что он ведьма, живущая в царстве людей. Но сны богов не похожи на сны смертных, они обретают плоть. Ведьма сделалась невероятно могущественной, и тогда бог позавидовал своему же земному воплощению. Он послал ведьме пророческое видение, как будто посеял на поле семена. Потом великолепному богу Локи тоже приснился сон о прекрасной девушке-рабыне, которая сожгла себе половину лица раскаленным железом, чтобы досадить своему хозяину. Во сне Локи влюбился и сошел на землю, чтобы зачать с этой девушкой двух детей. Один из них был волк Фенрис, который пожрет богов в день их гибели. А второй был простой человек. И Локи отдал сыновей в дар одному конунгу и этой ведьме. Только подарок Локи вовсе не подарок, и волк съел своего брата, а ведьма убила конунга, ударив из последних сил, когда сама умирала: точно так же волк убьет Одина в последнем сражении, прежде чем сам будет убит. Получается, что Локи и его дети враги Одина, но в то же время его помощники, они помогают ему идти навстречу судьбе, хотя судьба эта — смерть.
— Богам радостно видеть, — продолжал незнакомец, — как легенды о них разыгрываются на земле. Волк и Один сражаются века напролет и будут сражаться еще столько же. Это легко увидеть, если знать, куда смотреть.
— Значит, Иуда помогал Христу, так выходит по-твоему?
— Иуда помог Христу умереть за грехи людей, так все говорят, — сказал незнакомец. — Получается, если бы на то не было воли Господа, ничего бы и не случилось, верно?
— Это случилось по воле дьявола, который направлял руку Иуды, — возразил первый охотник.
— По воле дьявола были искуплены все грехи людей? — удивился незнакомец. — Вот уж странный дьявол!
Мужчины снова засмеялись.
— Мы счастливее тебя, друг, — сказал охотник. — Нам полагается лишь слушать то, что говорят священники, а не размышлять об этом.