Правило, что было соблюдено, когда волки-оборотни напали на лис. И поплатились за это.
Брели они по землям тёплым, ломали сухие ветки под лапами.
– Как жарко и душно! – жаловался лис и хотел спрятаться в прохладной норме Лю Ма. Лисица улыбнулась и предложила искупаться в речке, ведущей в море, а там в океан. И попросила бежать. И они побежали.
Неслись мимо полян и пастбищ, мимо маленьких древоед, живущих в дуплах, как белки. Маленькие человечки, с размером в листик. Приближались они к воде и слышали голоса и водиниц, играющих в мяч с лисами, и ораву из четырёх маленьких лисят, обучающих плаванью в небольшом вырытой яме, куда текла вода с волнами.
Замурлыкала Лю Ма, увидев своих. Подвела суженного к ним, представила и подтолкнула к воде.
– Давай, играть?
– И каждый день вы так праздно проводите время?
– В знойное время года лучше так и проводить, – заметила с усмешкой лисица и кинулась в воду и вынырнула из воды человеком.
Обратились взглядом водиницы и лисы, сочувствующе взглянули, но всё же не оттолкнули человека. Удивлена была Лю Ма, зло шикнула, бултыхнулась и ушла под воду. Не умела ещё толком жить как человек. Бросился к ней истинный, нырнул и увидел в полупрозрачной голубой воде красивейшую женщину, по сторонам которой разлетались белые волосы. Увидел лису во всём великолепии мужчина, чуть сам не пошёл ко дну от возгласа восхищения и любования, однако взял себя в лапы самец и подплыл к резвой, пытающейся своё тело понять. Самому лису было тяжело. Ходить как лис привык, да вот плавать – дело другое. Уставал, но держал Лю Ма, не давая ей утонуть. Печальной была девушка, не хотела быть человеком. В сильной обиде была на людей.
Помог лис добраться девушке до берега. Кинулась на песок и задрожала от прохлады. Стан скрывал лишь липкие мокрые волосы. И никуда не деться, нечем прикрыться. Легла полубоком, алая от смущения, скрывала лицо от истинного.
– Если не хотела, почему обратилась?
– Не знаю, – всхлипнула молоденькая и хорошая. И вода всё стекала, а волосы всё скрывали, да за тушей лиса ничего увидеть нельзя. Стоял он, накрывал тенью. – Оно само и само уходит.
– И зачем всхлипываешь? Мне говорили, сама Вселенная даёт вам воплощения…
– Но… – могла Лю Ма всё рассказать, но не сумела. Поплотней к песку прижалась.
– Ты очень красива для человеческой женщины.
– И многих видал?
– Видал прилично. Как и лисица, как и человек – ты красива, – промолвил с придыханием. Прилилась кровь к лицу, к сердцу, разлилось горячее по телу.
Уставились синие глазки на лиса. Захлопала веки в удивлении и зарделась от смущения. Солнце медленно садилось, детей хватали за загривок взрослые особи и уводили домой.
– А тут можно по ночам гулять?
– Конечно, просто они маленькие, – светилась при виде детёнышей Лю Ма.
Сидели вместе с лисом на берегу. Смотрели на линию горизонта, на синелицых водиниц, уплывающих к себе. Пустела речка. Стихала округа. Любовались звёздами лисы, смотрели на светила, круглеющие с каждой ночью.
– Скоро полнолуние, – ведала лисица, вставая. Белые свет лился и буквально изнутри освещал Лю Ма. Медленными движениями шла она к кромке воды. – А я ещё не покупалась. Ты со мной?
Как заворожённый пошёл человек за лисой. Стонал при виде садящейся на колени Лю Ма, полностью погрузившейся в воду. Мечтой чудилась ему лисица-человек, зазывающей на глубине, учившейся держаться на плаву и не тонуть. Грустила от того, что рабу так не поймать. Злилась, опускала кулачки в воду, разводя круги. Всё понял лис и нырнул за рыбой сам. Они почти весь день не ели, нужно было поохотиться, чтобы голодными не лечь. И поплыл, и принялся нырять, и хватал пастью рыбу, выбрасывая её на берегу. А так хлопала, прыгая. Ходила вода под ней, ещё краше становилась и уже ни следа печали на лице.
Несколько крупных рыбин наловил мужчина и вернулся к Лю Мо. Тонул во взоре синеглазой, плыл по течениям природы и понимал всем сердцем, что этот мир – его настоящий, здесь он бы хотел провести весь остаток, но на за лесами, горами есть у него обязательства. Уйти всё равно придётся.
– Теперь ты не в духе. Что случилось?
– Я не лис, Лю Ма.
– Знаю, говорила же.
– Если скажу, кто я, ты расстроишься.
– Тогда сделай так, чтобы я не расстроилась, – ответила ему Лю Ма. Лис отвернулся и уставился на набирающую силу луну. – Давай поедим и отправимся в нору, хорошо?
После плотного рыбного ужина поскакали лисы обратно. Обратилась женщина в лису по дороге и уже могла порезвиться на воле, в собственном теле. Оказавшись на родной соломе, она уснула, а с ней и человек.
Несколько дней в праздности проводили лисы. Шумели, пели, танцевали, устраивали грандиозные охоты на зайцев и перепела. Наступало полнолуние, на котором лисы предавались в чувствах и проявлялись их истинные желания. Они становились злей, активней и напористей. Свободные истинные уединялись – хотели зачать детей в самый зенит луны, который бывает лишь в середине лета, остальные готовили пиры, учили молодняк.