— Все? А я думал, во время следующей песни мы с тобой исполним «танец страсти», и они совсем обалдеют… — признался он.
— У тебя есть прекрасная партнерша, — добродушно сказала Карина. Кеарре она показала! Пожалуй, никто в этом зале еще не вызвал большего ажиотажа! И этого достаточно. Пусть теперь наслаждается общением с Духом, если ей так надо. Посмотрим, как она дальше будет себя вести, а пока надо отдохнуть. Тем более что взгляд, которым тайванка смотрела на Карину, был теперь задумчиво-уважительным. По пути к столику Карину еще несколько раз пригласили танцевать, но она отказалась жестами (ни у одного из потенциальных партнеров не было адаптера), и облегченно упала на диванчик рядом с Карасевым.
— Чего-то ты замученная, — заметил Карасев. — Но фурор произвела! Завтра в местных СМИ, наверняка, будет много сообщений, как проводит свободное время глава Космической службы спасения!
— О Господи! — простонала Карина. — Я об этом не подумала… Для тайванцев очень важно реноме…
— Ну я бы не переживал, Карина Александровна, — заметил Карасев, — ничего скандального ты не сделала. Танцевала одна, так что скомпрометировать тебя никто не мог. Танцевала хорошо, а это разве что поднять твой статус может. Так что, я думаю, переживать не стоит. А вот проверить завтра местные СМИ — просто из интереса — смысл есть.
— Н-да... Спасибо, Андрей, — сказала Карина. — Надоумил. Больше я туда не полезу.
А может быть, Кеарра этого и хотела? Спровоцировать ее и получить компромат? Может, для этого поездка в клуб и затеяна? Под эти предположения Карина погрузилась в отрешенную апатию, сердце перестало выскакивать из груди, и ей снова захотелось спать. А апатия опять принесла доброту. У Кеарры свои интриги, свои амбиции… Может, она просто хотела поставить ее, Карину, на место, ведь со стороны она вполне похожа на выскочку, которую Тарро непонятно за что назначил на высокую должность. Пускай. Всегда можно разобраться — острыми фразами или прямой честной конкуренцией. А еще лучше – непрошибаемой добротой и вежливостью. Нужно только выспаться, чтобы обрести их.
— Манио, — сказала Карина, когда к ним снова подошел официант забрать пустые бокалы.
— Ну ты даешь! — изумился Андрей. — Скоро он у них закончится, и нам придется переехать в другое место.
— А ты сам поплясать не хочешь? — спросила Карина.
— Возможно, — улыбнулся Карасев. — Только не знаю, какую из тех тайванок выбрать...
— Выбирай любую, — зевнула Карина, — они все одинаковые.
Карасев рассмеялся и пошел танцевать… с первой попавшейся из «тех» тайванок.
Карина выпила в одиночестве манио, от этого сердце снова громко забилось. «Похоже, у меня легкая тахикардия с положительным инотропным эффектом на почве недосыпа и избытка манио», - подумала Карина. Невыспавшийся мозг почему-то лучше помнил термины, чем простые слова. Да, пожалуй, на сегодня с манио надо заканчивать.
Вскоре началось шоу, друзья с Кеаррой вернулись за столик. Кеарра выглядела растерянной и больше не цеплялась к Карине. Должно быть, поняла, что на любую выходку встретит достойный отпор. На сцене танцевали пары, выскакивали тайванцы в костюмах птиц, музыка сменялась диалогами двух ведущих... Наверное, было интересно, но уставший мозг Карины отказывался понимать общую нить шоу, да и вообще отказывался что-либо воспринимать. Цветные огни слились в одну разноцветную пляску, шоу закончилось, и Дух с Кеаррой снова отправились танцевать.
— Поехали-ка домой, — сказал Карине Андрей.
— Поехали, — согласилась Карина. Только вот вставать совсем лень, так бы и заснуть здесь на диванчике.
Глава 3. Личный ад Карины Ландской
Дома Карина с облегчением опустилась на кровать. Голова кружилась, виски сдавливало, руки и ноги были невесомыми от слабости. Не только разум, но и тело отчаянно требовало отдыха. Казалось, оно облегченно растаяло, едва опустилось на опору. Можно было не держать себя и расслабиться… Сейчас вот заснуть и все. Гори оно все синим пламенем. Карина помолилась, собрав в кулак расплывающееся сознание, и собралась спать. Господи, как хорошо! Голову тоже больше не нужно было держать, и она упоенно слилась с подушкой.
Карина думала, что сразу заснет, уплыв в ночь на крыльях усталости. Но через некоторое время обнаружила, что снова не может заснуть. Ощущение было странное. Разум словно боялся отключиться и цеплялся на окружающий мир. Мысли-ощущения обвевали липким веером, не давали расстаться с реальностью и погрузиться в блаженную ночную тьму.
Можно поспать… Но не тут-то было. Видимо, разум вознамерился за две ночи решить все накопившиеся задачи. Теперь он сфокусировался на том, почему Артур не сказал, что Древние не могут иметь детей с обычными людьми. Нет, конечно, она не сердилась на него, но что-то в душе саднило, как мелкая заноза.
Артур любил ее и не хотел ей зла. Вряд ли он боялся, что она его бросит, узнав, что детей у них не будет. Артур понимал, что Карина не из тех девушек, которые считают рождение детей смыслом жизни или «обязательной частью программы». Не то чтобы Карина не хотела иметь детей. Она просто не очень об этом думала. Ей было и так интересно жить. А вопрос самореализации, стоявший перед ней не только на Земле, но и на Коралии, собиралась решать профессиональной деятельностью, занимаясь полезной работой. Поэтому о детях Карина, как правило, не думала. Конечно, она предполагала, что когда-нибудь ей захочется иметь детей, и она станет мамой. Даже на Земле пятерка друзей была слишком молодой, чтобы заводить детей (хотя две Каринины приятельницы того же возраста уже обрели родительское счастье). А уж на Коралии пятеро друзей и вовсе считались почти детьми. В двадцать лет коралийцы только заканчивали школу…
Она, конечно, допускала, что детей у нее может и не быть. Но именно допускала, думала, что все же будут. И вот теперь надо было осознать, что да, она не родит ребенка, потому что ни при каких условиях не изменит Артуру, не уйдет к другому, не нарушит обетов человеческой любви…
Но почему же Артур ничего ей не сказал? Душа, обретшая шарообразную плотность и целостность, внезапно ощутила ответ. Нет, он не боялся, что она уйдет, не собирался ей врать или умалчивать. Он просто тоже не думал об этом. У него-то и вовсе были тысячи лет, за которые он все успеет. А никто другой не сказал, потому что предполагали, что Артур ей давно все сообщил. Карина облегченно вздохнула. Все хорошо. Артур хороший, он не хотел ничего плохого. И обратилась к самой себе с вопросом: «ну что, теперь мне можно поспать?».
Подсознание злорадно усмехнулось: а теперь на повестке дня главный вопрос, неразрешимый — куда делся Рональд и почему. Вот это был действительно сложный вопрос. Так же, как и то, хотел ли он ее целовать, и если хотел, то почему не поцеловал… Карина повернулась на другой бок и ощутила, что голова кружится. Причем очень сильно, такого она еще никогда не чувствовала — словно описывала большие круги широкого радиуса. Ну когда же она заснет! Она попробовала отключить мысли. Но мысли были волнующими, вызывали живой, тонкий отклик в душе, и вовсе не собирались прекращаться.
Куда делся, еще ладно — либо в других мирах, либо где-то далеко в этом мире. Например, в Союзе шпионит. А вот связано ли его исчезновение с тем, что у них произошло на море? Может быть, она его действительно задела, и он отправился залечить душевную рану? Или он …эээ… мысль показалась Карине очень красивой и привлекательной... любит ее, но не хочет с ней связываться, поскольку она такая недолговечная, и теперь ушел в другие миры, чтобы забыть ее. Как она вначале и подумала. Но зачем забывать! Это же трусость! Страх перед болью! Карина повернулась на спину, задыхаясь. Да нет, вряд ли. Не похоже на него, не тот человек. Слишком долго он прожил, слишком опытный и сильный, чтобы бежать из-за девушки. «Что ты выдумываешь? - сказала Карина самой себе. – Вы с ним знакомы шесть дней! Какая тут может быть любовь. Спать».
«…Понятно, что не тот человек, чтобы «бежать». А какой он человек? «Что, Карина Александровна, – сказала Карина самой себе, – «встроенный рентген» сломался? Какой он человек? Что скажешь? И давай скажи-ка еще, что в нем от Древнего, а что просто его человеческие качества? Ты же всегда все знаешь об этом!» Подсознание уже открыто глумилось над ней, усмехалось во весь свой черный бездонный рот. Карина вздохнула. Пока она не разрешит эту загадку, она спать не будет, есть не будет… Мозг пытался понять это, словно это было самым важным в ее жизни. «Ну... начнем с доброты. Для тебя всегда это было важно. Вот добрый он или злой? Вроде очевидно, что какой-то откровенной злости в нем нет. Жесткий порой — это да, но не злой. А добрый? Порой – да, только не добрый, а скорее добродушный и снисходительный. И часто — откровенно теплый. Уже что-то. Ну и умный. Такой умный, что с ума сойти! Самый умный человек в мире, и тут ничего не скажешь. Ну хорошо, согласилось подсознание, но путано ты как-то излагаешь. Где былая четкость и уверенность?.. Ну где? - удивилась Карина. – Где-то там, в прошлом, до Тарро Рональда. А еще он сильный духом, четкий, строгий и невероятно, глубинно спокойный. И все это вряд ли связано только с тем, что Древний». Она видела, что он сам такой, хотя без опыта, даваемого парой тысяч прожитых коралийских лет, тут не обошлось. Такое спокойствие, такая бездонность могут быть только следствием бесконечных осознаний и проживаний, упавших в его душу за бессчетные годы.