Я с трудом разогнулась. Проводить осмотр в таком положении было утомительно, но я боялась излишне двигаться. Брэйлин сидел тихо, но кто знает, сколько еще продлится это его состояние.
В этот раз свой новый мешочек я привязала ремешком к талии, скрыв получившееся складками платья. Время у меня было достаточно, поэтому я тщательно подошла к выбору вещей, которые взяла с собой. «Травушки лекаря-самоучки», дразня меня, называл мои дорожные наборы Дакот.
— Лекарь-самоучка, — хмыкнула я, вытряхивая из мешочка флакон с настойкой багульника. Вместе с ним на ладонь выпала пара шунгерок, и я отправила их обратно. Теперь эти грибы стали постоянным компонентом моего набора.
С собой у меня было несколько самодельных ватно-бинтовых кусочков. С тех пор, как я стала увлекаться эликсирами, подобные вещи всегда находились при мне, но долгожданное удовлетворение от их использования так и не пришло. Стыдно радоваться чужой боли, даже если сам готов избавить от нее.
В комнате было тихо. Я, не торопясь, обрабатывала раны Брэйлина. От прикосновений мокрого бинта юноша поначалу вздрагивал. От терпкого запаха настойки щекотало в носу и нестерпимо хотелось чихнуть.
И наконец звонкий чих все-таки прорезал умиротворенную тишину. Я сверху вниз удивленно уставилась на чихнувшего Брэйлина, а он на меня.
— Будь здоров, — пробормотала я.
Погруженная в привычную работу, я позабыла, где нахожусь, и теперь чувствовала себя так, словно меня разбудили. И сделали это несколько грубовато.
— Спасибо. — Брэйлин, не моргая, смотрел то на флакон и бинтик в моих руках, то на мое лицо.
— Спину надо поберечь, — не найдя иных слов, посоветовала я.
Юноша продолжал глядеть на меня.
— Примочки от синяков сделать не смогу. Нужных компонентов с собой нет. — Я смущенно махнула флакончиком, настойка булькнула. — Но раны на животе тоже обработаю. Отпусти меня.
Воздух в комнате больше не искрился от бешеной энергии, порожденной яростью Брэйлина, поэтому я тоже успокоилась. Подождав, пока юноша отпустит мою ногу, я, откинув края разрезов, присела прямо на пол и деловито убрала длинные локоны Брэйлина, мешающие мне осматривать его грудь и живот.
И как у этих мерзавцев рука поднимается портить такое красивое тело!
— Почему вы?.. — Брэйлин внезапно побледнел. Вскочив, он метнулся к двери в другом конце комнаты.
Когда я вошла, его тело уже сотрясалось над краем ванны. Его рвало желчью и сгустками крови. Внутреннее кровотечение. Все серьезнее, чем я думала. Судя по синякам, его несколько раз пнули в живот.
Застонав, Брэйлин начал сползать, и я, вовремя подоспев, ухватилась за его локти, помогая, удержаться над краем ванны. Тяжело. Я скрипнула зубами от натуги, но не отпустила его.
Через полминуты приступ прекратился. Брэйлин прижимался лбом к холодному чугуну и дышал, дышал, дышал. Он стоял на коленях, держась за ванную, и я умыла его лицо, обтерла плечи, грудь, всполоснула испачканные волосы.
— Послушай, Брэйлин, — я осторожно погладила его по волосам чуть выше правого уха, — тебе нужна помощь. Пойду позову кого-нибудь.
Уйти я не успела. Он удержал меня, ухватившись за подол.
— Не уходи.
От его шепота защемило сердце. Словно ребенок, молящий у матери не гасить светоч-камни, потому что во тьме ночи поджидают ужасающий твари.
— У тебя внутреннее кровотечение. Сейчас я не сумею помочь тебе.
— Все заживет. Не уходите.
Он был прав. Наружные раны для зверолюдей намного опаснее внутренних, но даже при этом их адаптация к окружающим условиям была намного выше, чем у обычных людей.
Остаток сил у меня ушел на то, чтобы помочь Брэйлину добраться до постели, устроить его на боку, чтобы не тревожить раны, и вновь обработать повреждения настойкой.
Завершив работу, я рухнула рядом с ним на покрывало и издала протяжный стон.
— Я для вас… бесполезен? — полусонно пробормотал юноша.
— Почему же? — Я удержала зевок и потерлась щекой о мягкое покрывало. — Чувствую себя вполне удовлетворенной.
— Вы, — Брэйлин коснулся моей руки ослабевшими пальцами, — не человек?
Я так устала, что даже не смогла основательно удивиться вопросу.
— В чем причина такого вывода?
— Просто люди… — Брэйлин, сдаваясь, позволил своим глазам закрыться, — … не бывают такими добрыми.
Глава 13. ХОЛОДНЫЙ БЛЕСК НОЧИ
Здесь нет огня, есть только лютый холод,