Он одет в модный костюм, состоящий из бархатного сюртука дымчатого оттенка черного жемчуга, серого шелкового жилета — под стать его серым, цвета грозовой тучи, глазам. С горделивой осанкой стоит он теперь перед ней и кажется выше ростом, чем когда они виделись в последний раз. Щеки чисто выбриты, парик тщательно, волосок к волоску, причесан. Руки необыкновенно чисты, и ногти искусно обработаны. Прежде она не замечала, что он так красив: сколь правильны черты, лица его, сколь крепок подбородок, сколь глубоки эти сияющие серые глаза — в них светится не только ум, но и такт, и благородное воспитание. Да он просто безупречен, может, даже слишком, думает она; что ж тут удивительного, что столь элегантная и красивая дама в сером желает выйти за него замуж.
— Я все хотел поговорить с вами, но от вас весь вечер не отходит этот мистер Монтегю.
Странно, что он говорит с ней таким тоном, она-то в чем виновата?
— Просто сегодня он мой кавалер, вот и все, — отвечает Анна, — А что, вы хотите сообщить мне что-то по секрету?
Не ответив на вопрос, Стратерн смотрит куда-то мимо ее лица, в толпу. Она оборачивается и видит Монтегю; он направляется к ним.
— Позвольте пригласить вас на следующий танец, — просит Эдвард.
Она колеблется. Она бы предпочла, чтобы ее партнером был Монтегю.
— Начинается! — торопит ее Эдвард, — Слышите, музыка! Позвольте же мне потанцевать с вами!
Анна уже собирается отклонить приглашение, как Монтегю останавливается, чтобы сказать несколько слов какой-то миловидной юной даме. Анна видит, что дама кокетничает с ним, легонько похлопывая его по щеке веером. Жест довольно игривый, но Монтегю в ответ только улыбается, потом кланяется и целует ей руку. Анна понимает, конечно, что это не должно ее волновать: при дворе, где царит безудержное кокетство, такое случается сплошь и рядом, но, странное дело, ей становится не по себе. А тут еще эта музыка и несмолкаемый шум голосов, он отдается в ушах эхом, он окатывает ее, омывает с головы до ног, словно шумные волны прибоя, движение замедляется…
— Вам нехорошо? — спрашивает Стратерн.
— Нет, все в порядке, — отвечает она. — Ну так начнем?
После обязательного поклона и ответного реверанса Стратерн неуклюже берет ее за руку, и вместе с другими парами они медленно проходят по залу. Странно, он упросил ее танцевать с ним, а сам теперь, как ей отчетливо кажется, даже прикасается к ней неохотно. Они возвращаются туда, откуда начали, и становятся лицом друг к другу.
— Говорят, вас постоянно видят в обществе мистера Монтегю, — замечает Стратерн.
Ну вот, теперь и про нее говорят, теперь и она стала предметом придворных сплетен. Но ей это все равно, ведь сплетничать почти не о чем. По крайней мере, пока.
— А почему это вас так занимает?
— Монтегю не такой, каким кажется. То есть я хочу сказать, он совершенно не такой, каким кажется.
Он снова берет ее за руку, и теперь они стоят друг к другу совсем близко.
— А откуда вы знаете, каков мистер Монтегю?
— Когда я учился в Париже, он был там нашим посланником. Всему городу было известно его щегольство и бахвальство. Еще он прославился тем, что губил репутацию всякой женщины, с какой был связан, а иногда не только репутацию, но и жизнь.
— Сдается мне, вы говорите о ком-то другом. Ко мне мистер Монтегю всегда относился не только с восхищением, но и с глубоким уважением.
— Охотно верю, что он восхищается вами, но серьезных намерений от него не ждите. Всем известно, что серьезно его интересуют только деньги.
— Помолчали бы лучше, сами хороши. На себя оборотитесь — говорят, вы выгодно женитесь, ведь тут тоже деньгами пахнет.
Упоминание о предстоящей женитьбе заставило доктора смутиться и покраснеть.
— Деньги здесь для меня не главное. А вот он женится только на деньгах. А еще про него ходит слава, что он охотится за женщинами, у которых нет ни друзей, ни защитников, чтобы развлекаться с ними без всяких для себя последствий.
— Уж не хотите ли вы сказать, что и я для него такая женщина?
— Нет, я имел в виду другое, я просто хотел вас предостеречь.
— Да вам-то что до меня, что это вы так разгорячились?
Действительно, это слишком для человека, который только что признался, что женится по любви.
— В ваших-то обстоятельствах это даже неприлично.
Она намекает, конечно, на его помолвку и по его виноватому взгляду видит, что он прекрасно все понял.
— Прошу вас, давайте больше не будем об этом.
Рука его скользит по ее талии: тут нужно сделать разворот. Не очень-то твердо он ее обнимает. Впрочем, скорей всего, потому, что нетвердо знает фигуру танца. Доктор Стратерн танцевать, конечно, умеет, но, увы, ему далеко до Монтегю с его уверенной грацией.