Анна накидывает на голову капюшон и идет через двор, обходя людей, лошадей, то и дело натыкаясь на кур, с громким кудахтаньем разбегающихся в разные стороны. Она думает о докторе Стратерне, который ушел, даже не попрощавшись: встретятся ли они когда-нибудь еще раз? Теперь, когда их пациент умер, повода, возможно, больше не представится. Жаль, что это так; но удивительно, насколько ложным оказалось ее первое о нем впечатление. Доктор Стратерн совсем не похож на своего дядю, в этом нет никакого сомнения, и научные взгляды его очень интересны. Странно только, что этот человек делом всей своей жизни избрал препарирование трупов.
Она пробирается сквозь скопление портшезов и экипажей на Уайтхолл-стрит и через главные ворота проходит во внутренний двор королевского дворца; охрана не обращает на нее никакого внимания. Кругом полно вооруженных королевских гвардейцев, но попасть во дворец так же легко, как и всегда. Придворные, плотники, лондонские купцы, иностранные вельможи, королевские советники и их повара, безымянные господа и дамы в огромном количестве, ливрейные лакеи и служанки то и дело снуют взад и вперед по своим делам. Она подходит к закрытой аллее, ведущей к апартаментам мадемуазель де Керуаль, как вдруг ее догоняет молодая придворная дама в шелковом платье и в бархатной накидке.
— Миссис Девлин, — тихо говорит она, — прошу вас, отойдемте в сторонку.
Дама осторожно озирается по сторонам и, убедившись, Что за ними никто не наблюдает, жестом приглашает Анну следовать за ней, а сама сворачивает в незаметный проход, ведущий куда-то в сторону от дворца. Юные придворные дамы, как правило, все хороши собой, но эта просто красавица: черные как смоль волосы, остренькое, по чрезвычайно красивое личико и бездонные черные глаза. О-о, глаза хитрые и коварные, глаза лживые, Анна чувствует это нутром. Или она ошибается? Неужели за время пребывания при дворе она успела перенять привычку приписывать незнакомым людям дурные качества?
Так, здесь уже никого нет, и Анна останавливается.
— Кто вы? — спрашивает она.
— Меня зовут Джейн Констейбл. Я фрейлина покойной герцогини Йоркской. Мне сказали, что вы врач.
— Да.
Похоже, нет больше смысла скрывать этот факт.
— Мне нужна ваша помощь.
— Какая помощь?
— Дело в том, что я не замужем. И вы, наверное, сами догадываетесь…
— Вы беременны? — понижает голос Анна.
Джейн испуганно смотрит по сторонам.
— Говорите тише, тут везде уши.
Раннее прерывание беременности на языке придворных называется «выкинуть щенка», хотя Анне-то прекрасно известно, что за этой небрежной фразой кроется непростая и нелегкая операция. Любая акушерка, врач или фармацевт для избавления от плода может прописать какие-нибудь травы, но аборты строго запрещены законом, и если факт аборта раскроется, пациентку и ее врача ждет серьезное и даже жестокое наказание. Уж не подослал ли к ней кто-нибудь эту Джейн, какой-нибудь придворный врач, чтобы втянуть ее в интригу, а потом с позором удалить от двора, запретить заниматься медициной, засадить в тюрьму или еще чего хуже. Судя по поведению сэра Грэнвилла, придворные врачи давно уже точат на нее зубы. Если лечение Луизы окажется успешным, король и Арлингтон станут благоволить к ней, а это вызовет еще большую зависть. Всякий успех при дворе чреват большими опасностями, она это прекрасно знает.
— Очень жаль, но я ничем не могу вам помочь, — отвечает Анна и поворачивается, чтобы идти прочь.
Но Джейн хватает ее за руку.
— Погодите! Умоляю вас, не спешите. Вы понимаете, что будет со мной? Как только начнет расти живот, меня прогонят, отошлют в деревню, и я никогда не выйду замуж. Только королевские шлюхи могут безнаказанно рожать незаконнорожденных.
Она горько и зло смеется.
— А потом они, конечно, становятся герцогами.
— Разве отец вашего ребенка не предложил вам выйти замуж?
— Конечно нет. А вы сами разве не видели, как ведут себя мужчины при дворе? На бедных фрейлин они смотрят так, будто те специально созданы для их забавы, для развлечения. Этот человек, то есть отец, сначала был так добр со мной, так меня любил, и я думала, что он не такой, как другие, но оказалось, это совсем не так. Придворные требуют, чтобы мы им отдавались безропотно, но жениться не хотят, если, конечно, это не сулит им денег.
Она смотрит на Анну умоляющими глазами.
— Ведь вы и раньше помогали бедным девушкам.
— Не думайте, что если я женщина, то у меня какие- то особые навыки в этих делах. Но вот я слышала, доктор Фрейзер…