Наконец, все формальности были выполнены, и мужчина представился:
- Аяцков Василий. Главный смотритель маяка. Сейчас мы все грузимся в катер. По пути я введу вас в курс дела, расскажу, что можно, а что нельзя на Закате. Чтобы ваше пребывание там было безопасным и безвредным.
- Даже так? - снова усмехнулся Денис.
- Даже так, - спокойно, без раздражения кивнул Василий Аяцков. Он спрыгнул с причала в катер и протянул руки. - Подавайте ваш скарб. А потом уж сами.
Погрузка прошла быстро. Только с Галиной Филипповной и Анатолием Михайловичем пришлось повозиться. Орнитологи причитали и жаловались на судьбу, вынуждающую их проделывать такие трюки, но всё же при помощи Дениса и смотрителя маяка, смогли спуститься и устроиться с относительным удобством.
- Как же я буду потом обратно забираться, когда возвращаться будем? - испугалась Галина Филипповна.
- Поживём - увидим, - коротко успокоил Василий. А Камилла жизнерадостно добавила:
- Может, вы там навсегда останетесь!
- Это в каком же смысле? - то ли изумился, то ли рассердился Анатолий Михайлович.
- В смысле, что нашей Галине Филипповне может там понравиться. На этом Закате. Вот и решит остаться.
- Камиллочка, вы уж извольте выражать свои мысли понятнее. А то невесть что может показаться, - сердито попросил Анатолий Михайлович. Но Галина Филипповна рассмеялась и положила свою ладонь на его руку:
- Толя, и что ты занервничал? Камиллочка совершенно права. И Василий тоже. Поживём - увидим. Может, я на этом острове так постройнею, что ланью начну скакать.
- Скачут горные козы, а лани бегают, - не пожелала успокоиться Камилла.
- Ну, значит, горной козой, - не обиделась Галина Филипповна и спросила:
- Ну, мы отправляемся?
- Да. Сейчас. Через несколько минут. - Василий посмотрел на неё, взохнул и сел на своё место.
Анна подавила улыбку. Ей было жалко островного отшельника, на голову которого свалилась целая компания. Нелегко, наверное, привыкать к обществу. Да ещё и такому шумному. Ладно, она постарается как можно меньше беспокоить его. Вот только заберётся один раз на маяк - и всё, больше ни разу не пристанет и даже не заговорит.
Глава 10. Остров
- Чего сидим? Кого ждём? – через пару минут капризно поинтересовалась Камилла. Василий с трудноопределимым выражением лица посмотрел на неё, сунул руку за пазуху и вытащил оттуда довольно современный смартфон. Потыкав в экран крепким кривоватым пальцем, он прижал аппарат к уху и спросил кого-то:
- Ну? Ты где?
Выслушав ответ, он так же молча сунул телефон обратно и, ничего не объясняя, снова принялся смотреть куда-то поверх голов своих пассажиров. Вскоре раздался шум двигателя, к пристани подъехала грузовая «Газель». Из неё выпрыгнул человек, который начал доставать из кузова коробки. Смотритель Василий легко выбрался из катера на причал и подошёл к человеку. Они, обменявшись парой слов, стали дружно и споро перетаскивать коробки к катеру. Денис встал и хотел принять первую из них, но отшельник строго остановил:
- Не надо. А то сейчас понаставите так, что мы перевернёмся потом.
Денис замер, после пожал плечами и снова сел. Анне показалось, что ему неловко перед коллегами и ней за то, что его помощь была так решительно и безжалостно отвергнута. Денис принялся изучать что-то, находящееся на горизонте. Но Анна, сидящая рядом с ним, была уверена: он притворяется. Да уж, не знаешь, кому сочувствовать: отшельнику, явно раздражённому тем, что ему приходится заниматься гостями, или Денису, чей добрый порыв не был оценен по достоинству.
Но ни тот, ни другой больше ничего не говорили. Камилле снова стало скучно, и она требовательно поинтересовалась:
- А что это у вас в коробках? Случайно не контрабанда какая?
Денис фыркнул, Галина Филипповна коротко выдохнула, явно борясь со смехом, а Анатолий Михайлович что-то пробурчал под нос. Василий несколько секунд молчал, и Анна уже решила, что он так и не заговорит. Но смотритель то ли поборов раздражение, то ли просто сформулировав ответ, коротко буркнул:
- Нужные вещи, - и, поправив последние коробки, махнул мужчине из «Газели». Тот тоже помахал и полез в кабину. За всё это время они с Василием обменялись не больше, чем парой десятков слов. Анна подивилась неразговорчивости обоих. Может, молчаливость - это местная особенность?