Проводив глазами вертолет, Стрелок продолжил свой рассказ:
— Я уверен, они погибли случайно. Просто никто не мог предполагать такие масштабы аварии. Те, кто держали штурвал эксперимента, могли просто умереть от радиации. Слишком большой был выброс. Но советская военная машина работала безотказно. В случае гибели рулевых должна была сработать система самоконсервации.
— Значит, все только ждет своего часа, — задумчиво произнес Доктор, — но почему никто другой не сделал подобной попытки? Ты думаешь, об этой двери известно только тебе?
— Давай по порядку, — терпеливо сказал Стрелок. — Дверь рядом с Исполнителем Желаний. Сила его притяжения такова, что никто из живых не может устоять. И ни один, кто дошел до него, не вернулся. Я думаю, что это и есть главный охранник лаборатории. Не исключено, что его создали те самые рулевые. И я допускаю даже, что это он и выманил их из убежища.
— Ты уверен, что Исполнитель не притянет тебя второй раз? — Доктор тревожно взглянул на Стрелка.
— Уверен. Для него я умер. А мертвые его не интересуют. Крот уже собрал ключ. Мне нужно будет продержаться не более двадцати секунд.
— А Крот и Клык идут с тобой? — спросил Доктор. Стрелок кивнул. — А как же с ними?
Жесткая усмешка тронула губы Стрелка.
— Алягер ком алягер. — сказал, как выстрелил. Серые глаза смотрели пронзительно-колюче и, не выдержав его взгляда, Доктор опустил голову.
С каждым днем Димка совершал все более длинные прогулки с Джеком. Иногда к ним присоединялся Бер. Своим хриплым нечеловеческим голосом он рассказывал Димке о жизни в этом постапокалипсическом мире, где все было иначе, чем на Большой земле. Каждый сантиметр здесь был пропитан запахом смерти, животные опасны, растения ядовиты. Радиация породила множество новых видов, и они яростно боролись за свое место под солнцем. Многие твари пугающе поумнели в этой борьбе. Это был агрессивный разум, яростный враг всего, что прямо или косвенно угрожало его существованию. Чуждый человеческому, он объединял всех порожденных и искалеченных Зоной существ. Димка осознавал, что мирно беседующий с ним Бер в любую минуту может превратиться в разъяренного монстра, если только почувствует малейшую угрозу Зоне…
Вышедший из-под скальпеля безвестного доктора Моро в погонах Советской армии, предоставленный по воле случая сам себе, дед Бера не умер на отравленной человеком земле, но вошел в медвежий клан, так как генетически он и был медведем. Новые поколения унаследовали ум, медвежью силу и полное отсутствие шерсти. Правда, молодые беры постепенно утрачивали навыки человеческой речи, все чаще переходя на звериный язык, наполненный рычанием и понятный большинству животных в Зоне. Но Димкин спутник изъяснялся вполне сносно и понятно. Рассказывая, он беспрестанно наклонялся к земле, вырывая из-под снега какие-то травки, ягоды и камешки. Все найденное он складывал в большую сумку, пристегнутую к солдатскому ремню поверх армейской шинели. В своем одеянии Бер выглядел, как карикатура со страниц западных газет времен холодной войны на советскую военную угрозу. Низко сутулясь, переваливаясь с ноги на ногу, выворачивая пятки, Бер ходко шагал рядом с Димкой, повествуя о черных днях и кровавых ночах Зоны. Медленно вставала перед Димкой трагедия, случившаяся много лет назад на украинской земле. Шаг за шагом, день за днем, год за годом проходили перед его взором. Он совершенно ясно представлял себе все события, которые пережило племя беров после аварии.
Так они бродили втроем за Барьером, порой доходя до окраины Мертвого леса. Меж изломанных и изуродованных деревьев на них смотрели глаза существ, живущих в этом сумрачном, гиблом лесу. Димка чувствовал их жгучий интерес к себе. Он бы никогда не вошел в этот странный лес, если бы однажды их не загнал туда страх быть замеченными с военного вертолета, невесть какими судьбами залетевшим за Барьер.
— Кажись, вертолет? — удивленно прохрипел Федя Убей Крысу, движением головы сбрасывая капюшон. — Ставим носилки, Саня!
Сталкеры осторожно поставили носилки с Ильей на землю. Бес накрыл Злого белой простыней. Гул вертолета нарастал.
— Набрось капюшон! — крикнул он напарнику, бросаясь в снег. Федя закрыл голову и совершенно слился с белой пустыней. Упав, Бес стукнулся лбом о железную трубу и зашипел от боли. Вжимаясь в мерзлую землю, он с каким-то животным страхом ожидал очереди крупнокалиберного пулемета. Рев воздушной машины стал на мгновение совсем нестерпимым, а потом медленно пошел убыль. Вертолет летел в сторону Барьера. Когда стих звук, Федя медленно поднял голову и посмотрел на Беса. Тот, лежа, что-то очищал от снега рукой.