— Ой, видала я ваши космические корабли, — презрительно фыркнула она, — груда вонючего металлолома! Полная деградация! Если бы мы только знали, во что вы превратитесь… — она одарила меня сочувственно-снисходительным взглядом, погладив пальцем по голове, ещё бы за ушком почесала, зараза.
«Вот ведь, сама обезьяна — обезьяной, а строит из себя…», — подумала я, но благоразумно промолчала.
— И образование у тебя хромает на обе ноги, обезьяны — совершенно другой вид, — сообщила она.
«Неужели я вслух ляпнула»?
— Вот-вот, и ментальное общение вам недоступно, деградация налицо, — рассуждала она как бы сама с собой.
— Так вы что ли мысли читаете?! — осенило меня.
— Нормальный способ общения, между прочим, не то, что все эти гаджеты, без которых вы дикари дикарями. И для перемещений в пространстве или времени нам никакие приспособления не нужны, интеллекта вполне хватает. И кто тут из нас обезьяна? — ухмыльнулась она.
— Ну, вы же эти … гомосапиенсы, — наконец-то вспомнила я что-то из школьной программы.
— А ты разве нет? — в её голосе слышалась издёвка, на что это она намекает?
— Ну, эти, — я с усилием наморщила ум, — … птиропитеки вот!
— Хорошо хоть не птеродактили! — её сотрясало от хохота, а я болталась, как …, ну, в общем, не важно. — Они бы этого не пережили, — хрюкнула она.
— Кто?
— Птеродактили. Они существа нежные, с тонкой душевной организацией и подобные сравнения кажутся им кощунственными, — продолжая посмеиваться, объясняла она.
— Вы что, с ними знакомы?
— Ты тоже скоро познакомишься, — «обрадовала» она.
— Может не надо? — я вспомнила картинки жутких динозавров, правда, кто там из них птеродактиль, чёрт их разберёт, погуглить ведь сейчас не выйдет.
— Вот я и говорю, деградация, — констатировала собеседница. — И выкинь из головы подобные мысли, они могут обидеться.
— Кто? — мне сложно было сопоставлять мои мысли с диалогом.
— Драконы. Это вы их почему-то динозаврами называете.
— А мы вообще где?
— На заре вашей цивилизации, — хмыкнула мохнатая дама. — Знали бы, что такая фигня получится, придушили бы эксперимент в зародыше.
— Мы что, в прошлом? — ужаснулась я.
— Ну, не совсем…
— А зачем вам я? — проскулила, как можно жалобнее. — Отправьте меня обратно и найдите кого поумнее.
— Так мы и нашли, — усмехнулась она. — Твой интеллект, правда, серьёзно подпорчен неправильным образованием и образом жизни, но нервная система крепкая, вполне пригодная для подобных контактов.
— А куда вы меня тащите?
— В город. Конечно, можно было бы сразу тебя туда переместить, но побоялась, что психика не выдержит, а ты ничего, устойчивая оказалась! — засмеялась она, лихо перемахнув через живую изгородь, и проворно потопала сквозь роскошный парк. А я наслаждалась всей этой красотой, по-прежнему болтаясь зажатой под мышкой.
Наконец она остановилась, повертела меня как куклу, отряхнула и поставила на мягкую травку возле стены какого-то строения, увитого кустарником или чем-то ползучим.
— Данное растение называется плющ, — сообщила мне золотоволосая фифа в длинном светлом платье, вполне, надо сказать, человеческой наружности, она вынырнула откуда-то из глубины кустов. — Спасибо, Урмила, что доставила нашу гостью, — дамочка приветливо улыбалась мохнатой тётке. Та, неопределённо хмыкнув, повернулась и потопала в обратном направлении.
— Зачем меня сюда притащили?! — я сразу перешла в наступление. Всё же с людьми общаться привычнее, чем с покрытыми шерстью не пойми кем.
— Ну, во-первых, здравствуй, Римма, ты меня не узнала?
— Здрасьте, — я растерянно вглядывалась в эту гламурную штучку. — Ой! Так вы же в моём подъезде живёте, только там вы какая-то старая и шмотки сына всё время носите… — отец подарил мне квартирку, как раз на окончание школы и я с радостью свалила туда, подальше от родителей. А тётку эту часто встречала в лифте, поражаясь её затрапезному виду.
— Смотри, какая глазастая, — проворчала дамочка.
— Но так ведь не бывает! Это же сон, правда?! — я умоляюще взглянула на соседку.
— И не надейся, — ухмыльнулась красотка. — Учиться тебе надо, Римма, пока сама не убилась, или кого не пришибла ненароком, — вздохнула она сочувственно.
— Да учусь я, — пробурчала, вытаскивая мятую футболку из сумки, заботливо оставленной мохнатым чудищем у моих ног. Торчать в купальнике посреди роскошного парка было как-то неловко. — Вернее буду, я в Тимирязевку поступила, — гордо сообщила я.