— Профессор, а зачем вам здесь земные деньги? — не удержалась я, меня интересовал этот вопрос с того момента, как он объявил цену. Я бы такой раритет ни за что не продала.
— Внук у меня там остался, хочу помочь мальчику, — вздохнул мужчина.
— Но мы бы и так помогли, зачем же ценную вещь продавать? — недоумевала я.
— Так ведь тебе именно этот кинжал нужен? — хитро прищурился он.
— Да. Сама не понимаю почему, — пожав плечами согласилась я. — Запал в душу, хоть ты тресни!
— А у меня он всё равно без дела лежит, — профессор вытащил из ящика стола, потемневший от времени кинжал, рукоять которого была украшена одним единственным камнем и вязью символов. — Артефакты должны работать! — он протянул мне клинок, я осторожно коснулась рукояти, и камень ответил алым всполохом. — Ишь ты, признал хозяйку, значит, не зря тебя к нему тянуло. Твоя вещь, владей! — усмехнулся Калмыков.
Я достала из пространственного кармана пачки сто долларовых купюр, положила на стол и взяла артефакт, который как живой сам лёг мне в руку. Я поразилась возникшему у меня чувству единения с этой старинной вещью, будто встретила давнего друга. Я осторожно вытащила его из ножен, провела пальцами по символам, что витиеватым узором покрывали лезвие клинка и подняла благодарный взгляд на профессора. Но тот с интересом изучал пачку купюр.
— Ой, а эта случайно попала, — я поняла, что отдала пачку картинок Михи, перетянутую лентой его силы и протянула руку чтобы забрать её.
— Подожди! — остановил меня Серафим Львович. — Как интересно! Это же сюжеты из истории древних рас Земли! Откуда у тебя это?!
— Мой друг рисует, — ответила я, поглаживая кинжал.
— Мне нужно обязательно с ним поговорить! Он видит прошлое? Память рода? Нет, скорее память Земли, — рассуждал сам с собой профессор. — Если всё так, как я предполагаю, то парень может знать, где хранятся артефакты древних рас!
— Он рисует не только Землю, но и другие миры, — сообщила я, заметив, что в этой пачке были только земные картинки, известные мне по урокам истории.
— Даже так?! — профессор озадачено потёр подбородок. — Необходимо, чтобы его посмотрел кто-то из высших.
— Хорошо, хорошо, я всё устрою, — заверила его я, заметив лихорадочный блеск, в глазах известного историка.
— Вы можете оставить это мне, на время?! — он с азартом исследователя, наткнувшегося на нечто феноменальное, перебирал картинки.
— Конечно! Нам очень важно ваше мнение. Мы хотели их вставить на продажу на весенней ярмарке.
— Ни в коем случае! — запротестовал профессор. — Это величайшая ценность! Ни один экземпляр не должен пропасть! Вы меня понимаете?! Где этот мальчик?
— Он под присмотром Влада Преображенского … Влада Игоревича, — тут же исправилась я.
— Очень хорошо, пожалуйста, доложите ему, что мальчик уникален!
— Я так и сделаю, а куда передать деньги?
— Какие деньги?
— За кинжал.
— Ах, да, если вам не сложно, — он протянул листок с адресом на Земле и снова углубился в изучение картинок на Мишкиных купюрах.
— Я пойду? — спросила я, желая привлечь к себе внимание, но мужчина лишь отмахнулся.
Спрятав теперь уже свой раритет в пространственный карман, я мчалась вниз по ступеням.
«Влад Игоревич! Это Римати», — мысленно обратилась к Преображенскому.
«С тобой опять что-то стряслось?» — я почувствовала насмешку в его вопросе. Ну неужели о моих приключениях известно всей Академии?
«Профессор Калмыков посмотрел рисунки и считает, что Миха уникален, он знает где хранилища древних артефактов», — отрапортовала я, проигнорировав выпад в свой адрес: «Он просит, чтобы ни один рисунок не пропал».
«Вот это действительно новость! Спасибо!» — отозвался тот, а я, выскочив за ворота Академии быстро нырнула в портал.
— Дим, ты где? — позвала я, не обнаружив питомца в кровати.
— На балконе, — откликнулся он и я его понимала. Я сама готова была сидеть там часами. С широкого балкона, опоясывающего одну из башен дворца, которую занимали личные покои Арины и куда она поселила нас с Лизкой, открывался изумительный вид. Эта самая башня стояла на высокой скале, нависающей над землёй. Под ней простирался бескрайний лес, разделённый широким руслом реки, серебром блестящей на солнце. Эту сторону башни облюбовали Лизка с Ариной. Пройдя по балкону на другую сторону, можно было увидеть город — столицу мира Хранителей. Мои покои и комната моего подопечного как раз имели выход на балкон с этой стороны. Я как сугубо городской житель предпочитала движение и ритм мегаполиса. Искусно выполненная балюстрада изобиловала вазонами с цветами, а кадки с деревьями и небольшие фонтаны превращали пространство балкона в тенистый оазис. Дмитрий сидел в удобном кресле, на столике перед ним стояли фрукты и прозрачный кувшин с напитком из трав. Он расслабленно наблюдал за жизнью города.