— Лет пятьдесят — шестьдесят назад ненцы здесь были, и, как мне рассказывали, где-то в этих местах, по пути к поселению, должно быть ненецкое святилище.
— Отлично, — хмуро проворчал Костя. — А почему мы с Дёмой про это ничего не знаем?
— Вечером хотел рассказать.
— Чудесно. А что ещё ты нам вечером хотел рассказать?
— Давай не сейчас. Правда, долгая история, — отмахнулся Сергей.
Осмотрев всю старицу, так ничего и не найдя, но изрядно проголодавшись, они набрали в реке воды и вернулись на вершину сопки, где уже горел небольшой костёр.
— Как успехи, археологи? — спросил Дмитрий, нарезавший на расстеленной клеёнке толстые куски сала.
— Представляешь, мы, оказывается, сейчас с Филей искали старый ненецкий жертвенник, пока ты тут стол сервируешь, — сказал Кот, подходя к костру.
Дмитрий поднял голову и вопросительно посмотрел на друзей. Костя развёл руками:
— Вот так! Здесь по пути должно быть ненецкое святилище, но нам с тобой про это знать пока незачем. Да, Филя?
Костя сердито посмотрел на Сергея.
— Да я вечером думал вам подробно рассказать о своих исследованиях касательно этих мест, в том числе и про этот жертвенник. В «Айсберге» не стал, потому что долго бы вышло и вы бы всерьёз всё равно мой рассказ не восприняли, а вчера некогда было, да и устали все.
— Ладно, садитесь уже, — спокойно сказал Дмитрий. — Сперва перекусим, потом выяснять всё будем.
Наевшись сала с чёрным хлебом и чесноком и выпив по паре кружек чая с галетами, друзья разлеглись вокруг догорающего костра.
— Ну, Филя, теперь слушаем тебя внимательно, — устроившись поудобнее, сонно пробормотал Кот.
Сергей громко вздохнул.
— Дед Макар, тот старик в стойбище, Васькин отец, сказал, что где-то на этом берегу реки должен быть старый ненецкий жертвенник. Куча старых костей с деревянными идолами. Этот жертвенник его предки здесь поставили, чтобы задобрить духов этих мест.
— Так сюда же вроде как все ходить боялись, а тут вдруг взяли и жертвенник поставили. Как так? — спросил Дмитрий
— Давайте я вам позже всё по порядку расскажу, — зевая, ответил Сергей. — Сейчас глаза закрываются.
Возражать никто не стал. После обеда всех клонило в сон. Прохладный ветер хорошо сдувал мошкару, а солнце на безоблачном небе ласково пригревало.
Подремав с полчаса, двинулись дальше.
Переменчивая северная погода пока только радовала. Живописные осенние пейзажи вокруг сменяли друг друга, а Сергей хорошо выбирал маршрут, обходя встречающиеся по пути болота и заросли кустарника. Живности по пути встречалось мало. Пару раз из-под ног резко вспорхнуло несколько куропаток, да вдалеке на дереве заметили глухаря. А к вечеру друзей ждал неприятный сюрприз. Переходя небольшой ручей, Сергей остановился, рассматривая песок у самой кромки воды:
— Смотрите, что тут у нас.
Среди пожухлой травы виднелся довольно чёткий отпечаток медвежьей лапы.
— Совсем недавно прошёл. И крупный, — нахмурился Костя, рассматривая след. — Сейчас он сытый, еды в лесу хватает, да и нас слишком много, чтоб он решился напасть, но держим ружья наготове. Кто знает, куда этот мешок с блохами потащился и что у него на уме.
Дмитрий проверил на ружье предохранитель:
— Когда смотришь на свежий мишкин след, сразу понимаешь, как всё-таки плохо в лесу без собаки…
— Я анекдот в тему вспомнил, — рассмеялся Костя. — Укладывает папа-медведь медвежонка спать, а тот никак не засыпает и всё просит отца показать ему кукольный театр. Наконец, папа-медведь сдаётся, идёт в угол берлоги, достает оттуда два человеческих черепа и надевает их на лапы. Один череп говорит другому: «Петрович, тут медведи есть?» — «Да откуда, на фиг, тут медведи!» — отвечает другой.
— Ну, ты всегда мог успокоить… — усмехнулся Сергей.
К вечеру погода начала портиться. Ветер поменялся, и задул чистый северяк, нагоняя тёмные тяжёлые тучи. Вот-вот должен был сорваться дождь. И друзья стали присматривать место для ночлега. Скоро они набрели возле реки на подходящую полянку с одиноко растущей посередине пихтой. Решили здесь и остановиться. Лагерь разбили на краю поляны, возле больших деревьев, удобно укрывшись от ветра. Осенью темнеет рано и быстро, поэтому, пока Сергей ставил палатку и разводил костёр, Костя с Дмитрием сделали запас дров на всю ночь и принесли воды. Затем нарубили длинных жердей и, установив их, натянули между ними целлофановую плёнку, соорудив между палаткой и костром навес. Чтобы не сидеть на сырой земле, под навесом настелили елового лапника и укрыли сверху куском брезента, чтобы не испачкаться в смоле. Едва закончили обустройство лагеря, заморосил дождь.