Дмитрий посмотрел на медленно ползущие по небу низкие и тяжёлые тучи:
— Вовремя мы справились, однако…
— Что готовить будем? — спросил Сергей.
— Давайте вермишелевый суп с тушёнкой? — предложил Костя. — Завтра надо постараться что-нибудь подстрелить, а то консервы закончатся быстро, а их не так много.
— Да, — согласился Сергей, подвешивая над костром котелок, — если завтра не добудем ничего, будем рыбачить.
Достав продукты, друзья выложили их на расстеленный поверх лапника стол и, подстелив куртки, легли отдохнуть.
— Ну так что там насчёт святилища? — спросил Костя.
— Да, — поддержал Дмитрий, — давай, темнила, рассказывай.
Сергей подложил под голову рюкзак, устроился поудобнее и начал свой рассказ:
— Лет шесть назад в экспедиции на Полярном Урале я познакомился с одним старым хантом по прозвищу Пуля. Дедок оказался очень занятный. Почему Пуля — не знаю. Может, из-за того, что шустрый был, а может, потому что стрелял хорошо. Зарабатывал Пуля охотой и рыбалкой, но самое интересное, он знал несметное количество ненецких, хантыйских да зырянских сказок и легенд и мог сутками их рассказывать. Ему тогда было лет под восемьдесят, но памятью обладал феноменальной! Оказалось, что ещё его дед и прадед собирали легенды и сказки и всё это в их роду из уст в уста передавалось. Письменности же не было у ненцев. Шаманы да такие вот одарённые сказители всё хранили и передавали потомкам из века в век. После прихода на Север советской власти таких людей практически не осталось, постреляли их, как ненужный, морочащий всякими суевериями пролетариям голову элемент.
— Ну да, «Мы вышли из октября семнадцатого…», — грустно усмехнулся Дмитрий.
— А тут — на тебе, такое сокровище для этнографа! — продолжал Сергей. — Ну и, конечно, всё, что смог, тогда я из Пули вытянул. На целую книгу фольклора набралось. Всё никак руки не дойдут записи до ума довести и издать. А давно пора бы уже… Ну а потом мы улетели в Екатеринбург. Через год я узнал, что старик умер. Родню его нашёл, они в Салемале живут, но без толку — никто от деда его таланта не унаследовал и фольклором особенно не интересовался. Так вот, рассказал он мне во время наших бесед такую легенду. В древние времена народы ханты и ненцы часто воевали друг с другом. Стычки случались из-за хороших пастбищ, охотничьих угодий, озёр, богатых рыбой. Частенько те и другие воровали девушек друг у друга, не говоря уже о краже оленей, что было делом самым обыкновенным. Очень часто дело доходило до смертоубийств. Ещё с древних времён в Обдорске каждый год проходила знаменитая на всю Сибирь обдорская ярмарка, куда съезжались купцы торговать с аборигенами. И вот однажды зимой неподалёку от Обдорска, на склоне сопки, ханты устроили засаду и убили из луков несколько десятков ненцев, ехавших с товарами на ярмарку, за то, что те украли у них когда-то двух девушек. Узнав об этом, ненцы собрали по всей тундре много людей и поехали к хантыйским стойбищам, что стояли близ Обдорска, мстить за своих. Ханты, услышав о приближающейся опасности, тоже собрали много воинов и вышли им навстречу. Два отряда встретились в тундре и остановились на небольшом расстоянии друг от друга. Когда противники, подняв луки и пики, собирались уже ринуться в бой, между ними словно из-под земли появились три человека в белых малицах. Это были шаманы, которые жили далеко в священном лесу, на реке, которую сторожили злые духи. Были те шаманы бессмертны, могли летать по небу и знали языки людей, зверей и птиц. С ними не мог сравниться ни один хантыйский или ненецкий шаман. Их боялись и старались не говорить о них вслух, чтобы случайным словом не рассердить, так как верили, что те могут слышать за много верст. Иногда эти шаманы приходили на помощь людям, попавшим в беду, и если заходили в чей-то чум, то этой семье потом была удача. Ещё с древних времён их фигурки с птичьими крыльями вырезали из кости и носили как талисман, отгоняющий несчастья и болезни. И вот эти трое неожиданно стали между непримиримыми врагами и приказали всем остановиться. Увидев, кто перед ними, люди, несмотря на свое воинственное настроение, опустили оружие. Шаманы на ненецком и хантыйском языках сказали всем воинам не проливать кровь, а попросить друг у друга прощения за причиненные обиды и, примирившись, идти по домам и впредь жить в мире и не делать друг другу ничего худого. Шаманы сказали, что так повелел самый Великий Бог, который главнее всех других богов. Обе стороны выслушали их, но вместо примирения начали спорить и обмениваться взаимными обвинениями. Ругаясь и вспоминая обиды, они снова подняли оружие, чтобы кинуться друг на друга, как вдруг шаманы, махнув руками, как птицы, громко сказали заклинание, и все люди вокруг в тот же миг ослепли. Перестав видеть, они остановились и, бросив оружие на землю, стали падать на колени, хватаясь за свои лица. Они очень испугались, громко кричали, плакали и просили шаманов вернуть им глаза, прося прощения и обещая больше никогда не делать ничего дурного друг другу. Шаманы попросили Великого Бога простить людей, и Бог сжалился. Он вернул людям зрение, повелев ненцам и хантам помнить об обещании и больше не воевать. Ещё Великий Бог сказал, что, если кто нарушит своё обещание, у того в роду будут рождаться мёртвые дети и умирать олени. Шаманы исчезли так же внезапно, как и появились, а воины разъехались по своим стойбищам и с тех пор больше не воевали. Вот такая легенда.