— Держитесь, сейчас станет немного ветрено, — обратился он к Фолгандам, запечатав в сердце воспоминания и нынешние чувства.
Подняв голову к небу, Дарион прикрыл глаза. Не делая никаких движений, не сплетая чар пальцами, как обычно поступают маги, он колдовал. Его схемы создавались иной силой, не имевшей запаха или следа. Фолганды видели только готовые фрагменты, растекающиеся от невысокой фигуры возле столбов, поднимающиеся вверх облачком тумана. И только Скай видел, как постепенно проявляется пересечение цветных ярких линий, среди которых теряется Дарион, становится частью бесконечных квадратов и целых секторов ещё бо̀льших квадратов, с сияющими точками по углам. У Люция были свои секреты построения схем, но ментальная природа их оказалась общей с той, что Скай вычитал в книге предка.
— У него осталась магия, — прошептала Маргарита родителям. — Есть надежда.
— Это его земли, а Кукловод не набрал силу, — пояснил Стефан. — Станет ли Дарион помогать врагам.
— Он сбежал от Шауна, чтобы помочь, — порывисто напомнила Ри и покраснела под внимательным взглядом отца. — И Дарион не враг…не обычный враг, — поняв, что лучше молчать, она закрыла рот ладонью.
Стефан недовольно свёл брови, приготовившись ответить резко, но почувствовал, как Вельда крепко сжала ладонь. И он сдержался, только покачал головой, глядя на улыбку жены. Об этом они поговорят позже.
Подул лёгкий ветерок. Он не принёс с собой ни запахов, ни тепла, ни холода. Бесцветный и пустой. Не ветер, а представление о ветре, его образ, не имеющий ярких оттенков. Ветер набирал силу, обдувал людей на площадке и стариков на столбах. Казнённые ожили и взвыли на разные, одинаково дурные, голоса. Они кричали что-то язвительно-гневное, но ветер уносил слова в пустоши, а Люций улыбался с тоской, сквозь слезы, катившиеся по лицу. Он плакал, не стесняясь своей боли, не пряча лица от Фолгандов и своих земель.
Ветер с силой рвался вперёд, обдирая столбы, обрывая жухлой листвой с них человеческие фигуры, тот прах, что остался. Ветер очистил площадку полностью от следов казни. Осталось только зеркало. И Дарион, глянув в него, сказал:
— Пусть останется напоминанием мне.
Приговорил сам себя, и Стефан понял это. Сомнения так и не давали покоя Фолганду. Решение не было принято.
Мальчишеским ловким движением, Люций подпрыгнул и сел на жертвенник. Вожак общины так и стоял с занесённым для удара кинжалом. Всем показалось, что сейчас маг ляжет на камень, заняв место Стефана. Маргариту потянуло вперёд, следом старшего Фолганда и Ская.
Удивлённо, Дарион поднял на них задумчивый взгляд тёплых карих глаз. Догадался и кривая улыбка оттянула уголки рта.
— А это неплохой вариант, да? Только, тогда как вы попадёте домой? Хотя, у вас теперь есть Скай.
— Нет, — сурово ответил Стефан. — И не потому, что ты нужен нам для спасения. Плохой вариант для всех и даже для них, — он обвёл рукой серую застывшую толпу. — Одна жертва ничего не даст твоим созданиям. И никто из нас не желает твоей смерти.
— Знаю, — молодой маг сгорбился, сидя на жертвеннике. — Поэтому и не думал о таком. Просто…вы так мило бросились меня отговаривать от самоубийства. Такие странные Фолганды. Хранители земель. Я решил, что последую вашему примеру. Останусь с этими глиняными человечками и попробую вдохнуть в них жизнь.