7. Алёна
Антону удалось вернуться из Петропавловск-Камчатского целым и невредимым и с достаточным количеством наличных уже через шесть часов. Принесённой им суммы хватило и на еду, и на оплату комнаты. Вечно хмурая Петровна выдала два комплекта белья и даже не стала спрашивать, как парню удалось так быстро обернуться.
И с Алёной Юля познакомилась куда скорее, чем предполагала. Их комнаты оказались совсем рядом. Вечером, когда все жильцы потянулись в общую душевую, Юля столкнулась в коридоре с хрупкой блондинкой, нёсшей на руках годовалого мальчика. Алёна была настолько худой и маленькой, что казалась прозрачной, как стеклянная статуэтка. Когда их глаза встретились, Юля невольно заулыбалась, и молодая мать ответила ей тем же.
— Мы новые жильцы. Из восьмой комнаты, — пояснила Юля. — Только сегодня въехали, — и назвала своё имя.
Алёна тоже представилась. Маленький Данька засмеялся, показывая крохотные ямочки на щеках.
С того вечера невольно само собой так сложилось, что они начали общаться. Юля рано утром выходила на улицу вместе с Алёной и Даней. Они закупались на ближайшем рынке продуктами для предстоящего обеда, потом Алёна отправлялась на свою подработку, а Юля оставалась сидеть с её сыном и готовить еду на четверых. Для Антона тоже нашлось дело — ему повезло устроиться сортировщиком продукции на один из складов на неполный рабочий день.
— Всё лучше, чем оставлять Даню с Петровной, — радовалась Алёна, возвращаясь через несколько часов обратно и обнимая сына. — Хоть она тётка и добрая, но уж очень неприветливая. Я её побаиваюсь.
— И я тоже, — засмеялась Юля. — Петровна кого хочешь напугает одним взглядом!
Данька привязался к новой знакомой своей мамы почти мгновенно. Никогда не плакал и всегда охотно откликался на предложение посидеть спокойно и поиграть с ложками и пустыми кастрюлями, пока Юля готовит.
— Вас просто Бог мне послал! — счастливо вздыхала Алёна. — Жаль, вы здесь ненадолго.
Очень часто она становилась печальной, и Юля старалась отвлечь её от тягостных мыслей, но не всегда выходило. Юля подозревала, что в такие минуты Алёна думает о муже, поэтому опасалась спрашивать, чтобы не усиливать неприятные воспоминания. Но однажды Алёна сама решилась завести разговор о том, что её беспокоит.
— Знаешь, — сказала она Юле, — наверное, я покажусь странной, но с тех пор, как вы с Антоном приехали, я чувствую, будто вы — мои самые родные и близкие люди. Так легко, как с вами, мне ни с кем ещё не было, и я грущу потому, что вы скоро уедете. Я не хочу с вами расставаться!
Юля ощущала то же самое. Она осознала свои чувства в тот момент, когда Алёна рассказала о себе. Юля поняла, что и ей с первого момента их знакомства кажется, будто Алёна близка ей, как дед Слава, Костя и Михаил… Словно она тоже — часть их семьи и общины. Но как такое возможно? Они ведь совершенно чужие!
— Есть и другая странность, — продолжала Алёна. — Когда я сюда приехала, то была уверена, что муж меня обманул и бросил, оставив ни с чем, но буквально вчера в моей голове словно что-то прояснилось, и я вспомнила наш с ним последний разговор. Не весь, какими-то фрагментами, обрывками, но чётко врезалось в память одно. Вадим говорил: «Пусть лучше ты будешь до конца жизни думать, будто я — сволочь последняя, зато вы с Данькой останетесь живы. Пойми, другого выхода нет. Отправив вас подальше в ту глушь, я обреку вас на нищету, но при этом спасу жизнь. Там вас никто не найдёт, даже искать не станет!» Я не понимаю, что это может означать и почему я об этом забыла, а вспомнила лишь сейчас? И ещё Вадим сказал, что найдёт способ прислать мне деньги… А если выживет и уйдёт от каких-то «охотников» незамеченным, то и сам приедет. Это точно случилось наяву, а не приснилось мне! Вадим хотел уберечь меня и Даню от ужасной беды, но я забыла, от какой. Вадим был уверен, что мы все в опасности… Но я не помню, от чего он спасал нас? Неужели я схожу с ума? — она испуганно посмотрела на Юлю. — С тобой хоть раз такое бывало, чтобы ты забывала недавние события?
Юля отрицательно покачала головой, но при упоминании об «охотниках» она ощутила сильное волнение.
— Я рано осиротела, — выложила свои последние тайны Алёна. — Я не знаю ничего о родителях, кроме того, что они погибли где-то под Вроцлавом, когда мне исполнилось три месяца от роду. Меня воспитывала мама Вадима — тётя Рита, хоть я с самого начала знала: она мне не родная, а лишь хорошая подруга моей погибшей мамы. По-моему, там же, в Польше, тётя Рита потеряла мужа, после чего переехала в Россию. Вадим был старше меня на восемь лет. И он, и тётя Рита всегда чего-то боялись, часто перешёптывались между собой тайком, когда думали, будто я уже сплю, но ничего не рассказывали мне. А когда мне исполнилось восемнадцать, Вадим вдруг предложил пожениться. Я не знала, люблю ли я его, но он заботился обо мне с детства, и я была к нему сильно привязана. Кроме того, никто другой из знакомых ребят мне всё равно не нравился. И вообще я мало с кем дружила, потому что была очень слабенькой и редко выходила из дома. Я никогда не посещала в школу. Тётя Рита приглашала учителей ко мне домой. Потом тётя Рита умерла, и мы с Вадимом остались одни. А спустя год поженились, вскоре родился Данька. Что такое? — Алёна заметила, что Юля смотрит на неё во все глаза.
Медленно вынув из-за пазухи звёздный оберег, Юля показала его Алёне.
— Скажи, у твоего мужа или у свекрови была похожая вещь?
— Да, — кивнула Алёна. — Надо же, и это почти стёрлось из моей памяти! Такое украшение носил Вадим. С детства! Он говорил, что это — их семейная реликвия, большая ценность, передававшаяся в их семье от старшего к младшему. Ему звезда досталась от отца. Он очень бережно хранил её, всегда носил на шее, прямо как ты.
Неимоверно взволнованная Юля вскочила на ноги. Алёна с недоумением поднялась со стула тоже, прижимая к груди Даню.
— Ты-то сама знаешь, что это за звезда? — с интересом выпрашивала Алёна у подруги. — Чем она так важна и откуда взялась у тебя? Неужели вы с Вадимом — родственники? Если у вас одна и та же семейная реликвия, это должно что-то означать!
— Это и означает… Многое. Но мы с твоим мужем не родственники, дело в другом.
— В чём?!
— Позже расскажу. Сначала мне надо поговорить с Антоном. Ты не возражаешь, если это будет разговор с глазу на глаз, и лишь потом я приду к тебе?
— Да, — Алёна ещё раз удивлённо оглянулась на Юлю, покидая её комнату. — Конечно. Заходи, когда будет удобно!
До прихода Антона Юля с нетерпением мерила шагами комнату, бегая от окна к двери и нервно стискивая руки. Нет сомнений, что Алёна — одна из них, но её память почти стёрлась из-за отсутствия оберега. Почти да не совсем… Вероятно, Вадим решил отпустить жену и позволить ей с сыном вести обычную жизнь потому, что их семью раскрыли, и над всеми нависла угроза быть убитыми или взятыми в плен. Знала ли Алёна хоть что-то о своей истинной сути, или Вадим ничего не успел ей рассказать? И что скажет Антон, если предложить ему отдать один из оберегов Алёне?
Сильно волнуясь о предстоящем разговоре, Юля в очередной раз прошла мимо висящего на стене зеркала и внезапно замерла от ужаса, вглядываясь в своё отражение: на её правой щеке и на запястье белели лебединые перья.
8. Неотвратимое
— Успокойся, — Антон прижимал голову Юли к своей груди. — Подумай ещё раз. Может, ничего не было? Тебе могло просто показаться! Ты волновалась из-за разговора с Алёной, вот и померещилось.
— Нет, — качала головой Юля. — Я отчётливо видела перья и прикасалась к ним. Они были настоящими, и мне пришлось приложить усилия, чтобы заставить их исчезнуть. Скажи, это то, о чём я подумала? Если трансформация уже сейчас началась против моей воли, значит, через полгода я стану птицей? Навсегда?
Антон некоторое время молчал, потом признался:
— Я не желал тебя беспокоить, но со мной сегодня случилось то же самое. Я работал на складе и вдруг увидел, как мои пальцы покрылись перьями. Всего на мгновение… Я убедил себя, что это лишь галлюцинация от усталости, но если это случилось и у тебя, значит, происходящее — не иллюзия. Нам больше нельзя здесь оставаться. Надо уходить. Сегодня. Сейчас!