Дракон замолчал, пристально разглядывая Фламма.
– Это всё? – после длительного затишья, решился спросить чародей.
– Есть ещё кое-что, что известно далеко не всем, – как-то тише начал говорить дракон. – Ты знаешь, что глаза драконов, древних драконов, имеют силу и могут использоваться эани?
– Нет, – покачал головой Мартин.
– Любой древний дракон может отдать любому эани один свой глаз. У каждого для этого свои причины. Эани может выиграть спор или дуэль, как-то помочь дракону, например, выполнив задание. Я знал один случай, когда дракон отдал свой глаз, чтобы защитить друга. То есть, он отдал свой глаз своему другу эани. Понимаешь? Ничего ты не понимаешь. У драконов априори не может быть друзей. Даже среди других драконов. Но тот готов был убить за этого эани. Мне это не совсем понятно.
– А что дают ваши глаза? Какую силу? – решился спросить Фламм, видя, что дракон снова начинает мысленно отдаляться куда-то.
– У каждого она своя, – неопределённо буркнул Клео. – Глаз дракона можно использовать по-разному. Проще всего, как защиту. Труднее – начать видеть нашим взором. Ещё труднее – использовать глаз для нападения. Этому надо учиться и долго. И никто не научит тебя этому. Но, если овладеть нашими глазами в совершенстве… понимаешь, Мартин, наши глаза, это половина нашей силы. Поэтому за ними так охотятся.
– Никогда не слышал, чтобы за глазами драконов охотились, – почесал голову Фламм.
– Об этом не говорят, – прохрипел дракон. – Об этом и знают-то немногие. Сейчас лишь четверо эани во всём Эа имеют глаза дракона. Если только мои сведения не устарели.
– И все они смогли убить древних драконов?
– Убить? – усмехнулся Клео. – Нет. Ты не понял. Если ты убьёшь дракона и заберёшь его глаз, он не будет работать. Глаз работает только пока жив сам дракон, его хозяин. Если дракон умрёт – глаз теряет силу. Поэтому охотники за глазами идут на уловки, предлагают пари, дуэли и так далее. И есть ещё кое-что. Когда носитель глаза умирает, глаз возвращается обратно к дракону. А ещё дракон не может отдать оба своих глаза. Кажется, всё, – задумался рубиновый дракон.
– Не понимаю теперь.
– Чего ты не понимаешь, Мартин Фламм? – спросил дракон, изо всех сил стараясь скрыть своё раздражение.
– Книга сказала, что я должен прийти сюда, чтобы стать сильнее. Неужели я должен забрать у вас ваш глаз?
Земля снова задрожала, по ушам забил грохот. Со стен начали осыпаться целые камни. Клео снова сошёл до смеха.
– Ты так ничего и не понял, человек?
– Нет, – нехотя признался чародей.
– Книга знаний послала тебя за камнем души, – объяснил Клео.
– И что мне с ним делать? – поинтересовался Мартин.
Дракон снова рассмеялся. Это начинало раздражать. Будто Фламм задавал глупые вопросы. Откуда он может знать про какие-то камни душ?
– Я чувствую, что хранители и боги пробуждаются от долгой спячки, – прогремел Клео. – Камни находят, а значит, и Вотану пора бы пробудиться. Ты – добрый, Мартин Фламм. От тебя так и веет светом и порядком. Тебе бы больше подошёл Аданос, но и Вотан подойдёт. Дух твой силён, ржавым гномам ты приглянулся. Да. Ты не похож на всех остальных, кто приходил сюда. Книга это знает. Это ценный артефакт, между прочим, храни её, как зеницу ока. Но умей читать между строк. Иногда она даёт очень запутанные советы, которые могут уложить тебя в могилу раньше времени. И ещё, Мартин Фламм. Ты мне приглянулся. Я давно хотел это попробовать, да случая не представилось. Не было подходящего эани. А тут ты.
– Я вас совершенно не понимаю, – уставившись на разговорившегося дракона, признался чародей.
– Потом поймёшь, – загадочно ответил дракон и в грудь Мартина будто что-то ударило, выбив из него весь дух. Он ошалело хватал ртом воздух, но никак не мог вдохнуть. Сердце билось, словно хромая лошадь в припадке, соскакивая с ритма. Голова закружилась, перед глазами всё плыло, затянулось белым, по ушам ударило, зазвенело. Грот накренился куда-то вбок, и чародей провалился в небытие.
***
Открыл глаза. Сел. Тут же схватился за голову. Трещала так, будто по ней били всю ночь напролёт. Зрение сфокусировалось на чём-то у самого лица. Сталь. Алебарда. Поднял глаза. Гном. В броне. Один. Два. Три. Много. Вокруг него. Все с оружием наголо.
– Вы арестованы стражей Анкона! – заявил один из гномов. – Прошу вас не оказывать нам сопротивления, дабы не усугублять своего положения.
Фламм молча оглянулся. Он сидел у подножья вулкана. В самом начале тропы. Уже вечерело. Он открыл было рот, закрыл и плюхнулся обратно на спину.
Неужели это был всего лишь сон? Весь этот поход по вулкану? Разговор с драконом? Неужто приснилось?
В левом глазу кольнуло.
– Упаковывайте его, – приказал старший гном.
Глава 22: Пустынник
Песочного цвета домики, почти полностью разрушенные временем, казались будто бы сделанными из печенья. Людей в них не было, только песок. Последние люди, жившие в этих домах, умерли много десятилетий назад, а после того это место считалось проклятым и никем не заселялось. Пока Лерт не привёл сюда потомков Арвиров, тех самых людей, что некогда жили здесь и возводили все эти прекрасные города. Нынешние племена были сплошь кочевые и сначала артачились, не хотели селиться в проклятом городе, но постепенно осели. Случилось то два года тому. Когда до них снизошёл настоящий древний из народа Лианти. Сам царь скорпионов.
Пустынник, верхом на варане, обогнул очередной шатёр, устало покачав головой.
Кочевники осели, это факт, но наотрез отказались селится в старых домах великого Асира, бывшей столицы Арвирии, предпочитая и дальше жить в шатрах. С этим уже Лерт ничего сделать не мог. Да и не стал. Он им не король. Всего лишь страж, как и Лианти, которого так и стали называть, прилипло.
Вокруг Асира стояло ещё несколько старых городов, где тоже, со временем, осели некоторые кочевые племена. Недолго думая, Лерт и Лианти решили взять их под свою опеку. Так появилось содружество кочевых племён.
Год назад старейшины племён, с помощью пустынника, создали что-то вроде военного отряда стражей, которые начали патрулировать окрестности всех дружественных городов и поселений. С того времени работы у Лерта и Лианти немного поубавилось и появилось свободное время. Древний страж тратил его на обучение, а хранитель ветра на кое-что другое, более душевное.
Лерт спрыгнул с варана, передавая вожжи конюшему, которого в Асире именовали мастером над варанами.
– Всё тихо? – спросил старый конюший.
– Как обычно, – с улыбкой ответил Лерт, разматывая куфию на голове. – Наконец-то можно нормально подышать.
– Бури? – с пониманием произнёс старик.
– В последнее время их стало больше, – скривился пустынник.
– Значит, скоро будет затишье, – постановил мастер над варанами и увёл ящера под навес.
Хранитель провёл рукой по взмокшим чёрным волосам и осмотрел город. Конюшня находилась на холме, так что отсюда вид на округу открывался самый лучший. Большинство жителей ставили свои шатры на бывшей главной площади Асира, так, что там и вздохнуть было негде. Остальные, к коим относился и сам Лерт, ставили свои шатры на бывших улицах города, которые, словно реки из океана, уходили от площади во все стороны.
Пустынник никогда не разъезжал по городу на варане, это было запрещено. В поселении и так воняло, не хватало ещё испражнений ящериц до кучи. Так что дальше пришлось идти пешком. С правилами, установленными старейшинами, он никогда не спорил. Люди равнялись на него, так что любое неповиновение могло сыграть злую шутку со всем содружеством племён. Уж лучше делать всё по правилам, как и все. Тогда люди будут считать, что всё нормально. Ведь даже сам хранитель ветра выполняет правила. Лианти же в этом деле был прост. Он привык делать то, что ему говорят.