— Я? — Усмехнулся человек. — Меня зовут Ияр.
— А я… — Попытавшись приподняться начал Ашэ, но закашлялся, человек снова помог ему лечь и укутал его плотнее в шкуру.
— А ты Пепел! Я знаю! — Договорил за него человек.
— Аш… Аш… Ашэ — Все еще кашляя, тихо поправил его Ашэ. — Так назвала меня мать…
— Так тебя назвал я! — Тихо сказал человек и начал раскладывать еду в помятые металлические миски. Потом он подтянул шкуру, усадил Ашэ у камня, оперев его спиной, и сел подле, подавая ему ложкой еду. Ашэ едва проглотил ложку и снова закашлялся, от каждого, даже незначительного, движения бок ужасно болел. А человек терпеливо ждал, пока он успокоится и протягивал ему следующую ложку.
— Зачем ты помогаешь мне, если знаешь, кто я? — Спросил Ашэ, покончив с едой, и опершись головой о камень, устало закрыв глаза. Ияр усмехнулся.
— Потому что ты оказался в беде! — Он отсел к костру, взял чашку и принялся за свою порцию.
— Разве я заслуживаю… — Начал Ашэ, но человек его перебил.
— Каждый заслуживают, помощи, прощения и покоя! — Твердо заявил он. Ашэ не открывая усталых глаз горько улыбнулся.
— Я устал! — Тихо протянул он.
— Я на это и рассчитывал! Только уставший способен обрести покой! Пойдем со мной Ашэ, ты с лихвой наслужился этому миру. Что будет с ним дальше не твоя забота! — Тихо продолжал Ияр, сидя спиной к Ашэ и подкладывая уголь в костер. Ашэ открыл глаза. Человек медленно поднялся и протянул ему руку. — Пойдем! Настало время!
Ашэ смотрел на человека, ясным пронзительным взглядом. Если бы хоть кто-то мог представить, как Ашэ хотелось протянуть свою руку Ияру. Каким соблазнительным, казался ему обещанный покой. Он так устал жить, воевать, бороться и лгать. Но он не мог, не мог уйти сейчас. Потому что слишком много жизней, теперь зависели от него, в том числе и жизнь невинной Астрид, в мир, в который он ворвался, как незваный гость, и все там поставил с ног на голову.
Он медленно закачал головой, человек усмехнулся и легонько коснулся пальцем его лба. Ашэ провалился во тьму. А когда он очнулся в пещеру через дыру ярко светило полуденное солнце, он вскочил, и боль вновь пронзила его так, что в глазах на секунду все померкло. Он осмотрелся, не было ни человека, ни костра, ни крынок с едой, ни бурдюка, ни повязки на его ране, только грязный кусок его плаща, которым он сам ее перетянул. Слева от него стоял горшок с маленьким деревом — бонсай, тот самый, что ему подарила Астрид. И где-то справа, недалеко, размеренно капала вода. Вода была настоящей. Он бросился к маленькому ручейку, стекавшему по скале, и жадно начал пить, невзирая на боль и, конец, напившись, устало откинулся на каменный выступ, сунул руку в карман, достал капсулу с ядом, швырнул ее как можно дальше от себя и закрыл глаза.
— Достала меня эта многоуровневая фигня со снами, как у Нолана. * — Повторил он слова Астрид, которые однажды показались ему такими непонятными, а теперь напротив казались такими простыми. Он скучал по ней, он давно ни по кому не скучал, но сейчас он отдал бы все, чтобы вновь оказаться на ее диване.
«Таинственные незнакомцы»
Ашэ брел по пустыни уже около двух недель, а до этого еще четыре дня ушли на то чтобы добраться до корабля и немного восстановится. Путь был не близким, а он все еще был слаб. Рана была большой и глубокой, кровоточила, болела, отнимала много сил. Корабля на месте не оказалось, но как он и предполагал там был тайник. Значит, была надежда, что его люди остались живы и возможно даже успели спрятаться, это не могло его не радовать. Поначалу он хотел сходить в логово узнать, что там произошло, но продовольствия было не много и время тоже играло не в его пользу. Ашэ понятия не имел, сколько провел в бреду в той пещере, может день, а может пару недель. Много чего могло случиться за пару недель. Кроме того, ближайший город был в противоположном от логова направлении, и он отказался от этой идеи. Вдоль границы не было никаких поселений на многие мили вглубь, давным-давно после войны с миром Аврора, по приказу короля все население оттуда переселили на север. Чтобы было проще вести военные действия при вторжениях, а вторжения были делом частым. Мундус и его короля ненавидели многие, кроме того, эта местность была усыпана множеством пещер, целыми подземными лабиринтами и поселения на границы создавали бы массу сложностей, так что король решил эту проблему быстро и, как считал Ашэ, довольно мудро. Он поморщился, он не очень любил вспоминать ту войну. Теперь, приграничная зона представляла собой унылую безжизненную пустыню, с множеством постов Восьмого Легиона, о которых никто не подозревал до тех пор, пока не натыкался на них. Они были скрыты волшебными щитами. Легендарная Южная граница была поистине не проходима. Ашэ не был до конца уверен, что и он сможет пройти приграничную зону не обнаруженным. Пусть это и была его идея, и, именно, он с Гвиневрой долгими вечерами рисовал схемы этих самых постов.