По щекам Мэйлин катились слезы, которые она и не думала вытирать.
— Правда, у меня осталась дочь и двое родных внучек. Но Сисси и эти глупые девчонки только и умеют, что злиться на весь мир. Бекс мне не родная внучка, однако я считаю ее частью семьи. Она — моя. Бекс — это все, что у меня осталось.
— И я, Мэйлин. Я останусь с тобой до конца, — в который раз напомнил ей Уильям.
Мэйлин отвернулась от тела сына, и теперь Уильям обнял ее.
— Лиам, я не хочу, чтобы Ребекка меня возненавидела. Ей рано об этом знать. И потом, она же не родилась здесь.
— Мэй, ты забываешь, сколько нам лет. Твоя Ребекка и мой сын — далеко уже не дети. Им пора узнать.
— Нет! — Мэйлин отстранилась от него. — Дочь меня ненавидит. Она метит на мое место, но с ее злостью и тщеславием лишь все испортит и пострадает сама. Ее дочери тоже не годятся. Ни мозгов, ни характера. Остается Бекс. Сейчас я не могу обрушить на нее все это. Пусть немного поживет вдали от Клейсвилла. Байрон тоже намерен уехать. Да ты и сам знаешь. Дадим им время.
И Уильям сделал то же, что всегда, если Мэйлин его о чем-то просила. Он уступил.
— Хорошо. Дадим им еще несколько лет.
Теперь он стоял на том же месте, только рядом с ним не было живой Мэйлин, и отпущенные несколько лет кончились. Байрон должен знать всю правду, и Ребекка тоже. После смерти Джимми Уильям несколько раз предлагал это сделать, однако Мэйлин находила аргументы, и каждый раз он ей уступал и соглашался.
— Время кончилось, Мэй, — сказал он, глядя на ее безжизненное тело. — Больше я не могу оберегать их от судьбы. Я и тебя-то не уберег.
Уильям всеми силами гнал от себя эту простую и очевидную мысль. За столько лет спокойной жизни они прониклись опасным благодушием. Он настолько привык полагаться на ее силу, что почти забыл о возможных опасностях.
Почти.
А ведь опасность возникала чуть ли не каждый месяц. До тех пор, пока он не представит сына мистеру С., город останется незащищенным. Можно сколько угодно вздыхать об участи, выпавшей Байрону и Ребекке, можно ненавидеть свою роль соучастника. Эмоции эмоциями, но реальность такова, какая есть.
— Они достаточно сильны, — сказал Уильям, касаясь щеки Мэйлин. — Не волнуйся: Ребекка тебя простит, как и мы простили своих предшественников.
5
Байрон ничуть не удивился, увидев возле дома Мэйлин Криса. Шериф стоял, прислонившись к дверце патрульной машины. Последний раз они виделись час назад, когда Байрон решил немного покататься, прежде чем ехать к дому Мэйлин Барроу. Теперь он соображал, ограничится ли дело лекцией о правилах дорожного движения, или шериф оштрафует его за превышение скорости.
— Мать надрала бы тебе задницу за такие выкрутасы на дороге, — сказал Крис. — Думаю, ты со мной согласишься.
— Соглашаюсь, — угрюмо отозвался Байрон, стаскивая шлем.
— Слушай, чего ты добиваешься? Хочешь, чтобы я тебя арестовал?
— Нет, — замотал головой Байрон, слезая с мотоцикла.
— Или не терпится самому оказаться на столе в подвальной комнате?
— Скажешь тоже! Просто нужно было расслабиться. Кто-кто, а уж ты это должен понимать. Помню, как ты гонял, когда мы учились в школе. И как летал со своего мотоцикла, тоже.
— Это ты хорошо сказал — должен понимать. Я вот и понимаю, что с тех пор успел поумнеть… и дети — неплохой сдерживающий фактор. Сегодня обойдемся без штрафа, но не думай, что я буду всегда закрывать глаза на твои лихачества. А ты, как вижу, решил еще раз наведаться в дом Мэйлин?
Простота вопроса застала Байрона врасплох. Закон в Клейсвилле был понятием относительным. В юридических вопросах Крис и городской совет являлись первой и последней инстанцией. Иногда — и в социальных вопросах тоже. Случись это в любом из городов, где он пожил за эти восемь лет, ни о чем подобном не могло бы быть и речи. Полиция опечатала бы дом, и странное любопытство «похоронных дел мастера» вызвало бы у стражей порядка вполне оправданное подозрение. А в Клейсвилле… если Крис не возражает, это гарантия законности.
Байрон снял куртку, сложил и пристроил на седло.
— Скажи, вам удалось собрать хоть какие-то улики?
Крис, шедший впереди, остановился и повернулся к Байрону. Своей позой он напоминал хрестоматийных шерифов из ковбойских фильмов: плечи расправлены, подбородок задран вверх, а на губах — ироничная усмешка.
— Дались тебе эти улики. Нечего там собирать, Байрон.
Крис дождался, пока Байрон поравняется с ним, и теперь они вместе продолжили путь к дому покойницы.