– Настоящая сигнальная ракета! – задохнулся от восхищения друг. – Где взял?
– У папки на работе. У него таких целый склад, – хвастливо заявил Андрей.
– Дай посмотрю, – выхватил ракету нехороший мальчик. – Сейчас запустим, – стал он вертеть её в поисках кнопки или фитиля. Бэлла испуганно округлила глаза. Неужели лес подожгут?!
– Отдай! – крикнул Андрей.
– А ты забери, – хулиган высоко поднял руку и нырнул в кусты.
– Стой! Подожди! – пустились за ним друзья.
Выждав некоторое время, чтобы голоса мальчишек окончательно стихли, Бэлла осторожно шагнула из укрытия. На глаза навернулись слёзы. Повсюду были разбросаны части растений, белые кусочки бинтов и лейкопластырей, которые ещё недавно заботливо подвязывали деревья.
– Зачем они так?! – заплакала девочка и опустилась на корточки возле старого дуба. – Мы ведь ничего плохого им не делали, правда? – тихо спрашивала она, утирая ладошкой щеку. Неожиданно её плеча кто-то коснулся. Это оказался большой дубовый лист с красивым резным краем. На руку упал ещё один, поменьше, а другой приземлился Бэлле прямо на колени. Она подняла глаза к небу. Сквозь могучую крону древесного великана пробивались золотистые лучи солнца. В их мягком свете кружился настоящий зелёный водопад. Листья щекотали девочке лицо, смахивая последние слезинки, и Белла засмеялась. Она резво подскочила и, выставив руки в стороны, затанцевала под чудесным изумрудным дождём из листьев. На секунду ей даже показалось, что она слышит музыку. Девочка остановилась: неподалёку действительно звучала переливистая трель. Очень приятная, она никогда такой не встречала.
«Может, это птичка поёт?», – думала Бэлла, следуя за мелодией. Она протиснулась сквозь густые заросли дикой вишни и чуть не подпрыгнула от удивления. В самом центре круглой поляны на стволе поваленного дерева сидела ещё одна девочка и, перебирая пальцами у рта, играла на каком-то странном музыкальном инструменте. Заметив Бэллу, она приветливо ей помахала.
На вид незнакомке было лет двенадцать, сколько и самой Бэлле, но одежда! Серая кофта с длинным рукавом, а поверх широкий комбинезон с верёвочкой вместо пояса на талии. Девочка весело болтала босыми ногами в такт собственной песенке.
– Привет! – осторожно сказала Бэлла.
– Здравствуй, – кивнула девочка, на секунду оторвавшись от дудочки.
Бэлла с любопытством разглядывала вещицу. Она вспомнила, что видела похожие на картинках в книжках, которые читала ей мама, когда она была совсем маленькой. На таких дудочках в форме различных зверей часто играли сказочные герои.
– Что это у тебя? – решилась она спросить.
– Это? – удивлённо посмотрела на свою дудочку незнакомка. – Свирелька, конечно.
– Сви-рель-ка, – протянула Бэлла. – Красивая.
– Спасибо, – улыбнулась девочка, показывая со всех сторон точёную фигурку птички. – Тимка делал. Он лучше всех свирельки делает. К нему даже из города за песенками приезжают.
– А тебя как зовут?
– Малинка я.
– А я Бэлла.
– Значит, Бэллочка.
– Почему белочка? Я орехи не люблю. Только если кедровые, из шишек.
– Вот видишь, точно белочка, – засмеялась Малинка, вновь поднося к губам свирельку. – Извини, мне играть надо. Я обещала.
Малинка
Бэлла огляделась – на поляне было пусто. Она тихонько присела рядом с девочкой, но потом не удержалась:
– Кому обещала?
– Им, – показала Малинка куда-то вверх. Там, в ветвях высоченных крепких деревьев, суетливо сновали рябые птицы, укладывая на подвесной домик крышу из веток, глины и листьев.
– Чей это дом?
– Мой.
– Твой домик строят птицы?! – Бэлла уже устала удивляться, настолько невероятным казалось ей происходящее вокруг. В какой-то момент она, было, решила, что спит и украдкой себя ущипнула. Не помогло.
– Я обещала, что буду играть им, а они мне крепкую крышу устроят. Только такую, чтоб дождём не проливало. Добрая крыша в доме – главное. Так папа говорит.
– А что за птицы?
– Кукушки, конечно. Они не умеют петь, бедняжки.
– Это которые птенцов бросают? – неприязненно поморщилась Бэлла. Никто не любит кукушек. Даже прозвище обидное есть – кукушка.
– Тсс! – замахала на неё Малинка. – Что ты! Услышат, обидятся, – и зашептала: – Думаешь, хочется им кровинушку свою отдавать? Да только не спят у них птенчики, маются, потому что не могут им мамы-кукушечки колыбельную спеть.
– Не могут?
– Говорю ж тебе, петь они не умеют. Вот и приходится чужим родителям в гнёзда кукушат подкидывать. Понятно теперь? – с укоризной смотрела на Бэллу девочка. – Эх! Чему вас только в городе учат, если простых вещей не знаете? Правильно мама Лилечку с городскими гулять не пускает. Полезного не наберётся, а хорошее растеряется, – по-взрослому рассуждала Малинка.