28 ноября 1938 года был арестован. 26 февраля 1939 года Влас Яковлевич Чубарь был расстрелян по приговору Военной коллегии Верховного Суда. Реабилитирован 24 августа 1955 года.
***
Принято считать, что именно подписанное Власом Яковлевичем 6 декабря 1932 года постановление СНКУ «О борьбе с саботажем в хлебозаготовках» обрекло миллионы украинцев на горе и страдания. Советую также вникнуть в смысл еще одного чубаревского документа, озаглавленного так: «О занесении на черную доску сел, злостно саботирующих хлебозаготовки». Вот как требовал поступить с селами-саботажниками тогдашний украинский премьер:
немедленно прекратить подвоз товаров, полностью прекратить торговлю на месте и вывезти из лавок все наличные товары;
полностью прекратить колхозную торговлю как для колхозов, колхозников, так и для единоличников;
прекратить всякого рода кредитование, провести досрочное взыскание кредитов.
В глухую блокаду в 1932 году были взяты села, думавшие не только о текущей хлебосдаче, но и о будущем урожае — об урожае 1933 года, и оставлявшие поэтому семенной фонд.
А его-то как раз власти и изымали. «Вывозку хлеба проводить круглые сутки», — записало, например, 24 декабря 1932 года в своем постановлении бюро Запорожского горкома партии, отменившее тут же «все принятые постановления в части оставления каких-либо фондов в колхозах».
Досталось, конечно, и единоличникам: у них не только запасы зерна подчистую выгребали, но и за так называемое саботирование хлебозаготовок отбирали приусадебную землицу, продавая при этом все принадлежащее им имущество.
Насколько мне удалось выяснить, на черную доску позора угодили 380 колхозов и 57 сел по Украине.
Как и следовало ожидать, оставшись без хлебушка, побрел-потянулся по стране-матушке сельский люд. В поисках пропитания, в поисках лучшей доли. А другие голодающие за пределы Украины стали выезжать. И грянуло грозное цековское и совнаркомовское указание обкомам и облисполкомам:
немедленно принять в каждом районе решительные меры к недопущению массового выезда единоличников и колхозников;
развернуть широкую работу среди колхозников и единоличников против самовольных выездов с оставлением хозяйств и предостеречь их, что в случае выезда в другие районы, они будут там арестовываться;
принять меры к прекращению продажи билетов за пределы Украины крестьянам.
Автограф Власа Чубаря под директивой ЦК КПбУ и СНКУ, датированной 22 января 1933 года, имеется.
И еще: разговоры об имевшем якобы место в 1933 году ужасном неурожае опровергает сам Чубарь. Выступая в феврале 1934-го на очередном партийно-большевистском съезде, он заявил:
— Колхозные бригады собрали по 120—150 пудов зерна с гектара.
И по нынешним меркам, полагаю, это, в общем-то, вполне сносный — для неурожайного года, результат.
— На Украине, — добавил Влас Яковлевич, — лежит в ожидании перевозки около 130 тысяч вагонов промышленных грузов и ХЛЕБА [выделено мной, — авт.]. — Поэтому, если нам ежедневно будут подавать по тысяче вагонов, вывозка растянется на 130 дней.
Выходит, хлеб в Украине был! И в достаточном количестве.
А народ умирал от голода.
*
13 января 2010 года Апелляционный суд Киева рассмотрел и принял решение по уголовному делу, которое расследовалось Службой безопасности Украины относительно уничтожения голодом в 1932—1933 годах на территории УССР миллионов украинских селян.
Суд признал сам факт геноцида, раскрыл механизмы, которые были использованы для массового убийства селян. Организаторами преступления названы Сталин, Молотов, Каганович, Постышев, Косиор, Чубарь и Хотаевич. Судебной научно демографической экспертизой Института демографии и социальных исследований установлено: геноцидом в Украине уничтожено 3 миллиона 941 тысяча человек.
Это сугубо официальная цифра.
По неофициальным данным, от голода в Украине в начале тридцатых годов минувшего столетия умерло более восьми миллионов человек…
*
Самая страшная книга, которую мне доводилось когда-либо читать, — это «Национальная книга памяти жертв Голодомора 1932—1933 годов в Украине». Ее запорожский раздел насчитывает 32 тысячи фамилий.
Открыв же страницу, посвященную приазовской Георгиевке, я насчитал… 130 фамилий. Почти возле каждой имеется пометка: «алб» — албанец, значит. Добрев, Жеков, Фучаджи, Юрчев… снова Жеков, снова Фучаджи. И возраст, от которого перехватывает дыхание: 14 лет, один год, девять месяцев, пять месяцев, десять лет, три года.