Раздвинув ветви с красными, отдающие терпким запахом ягодами, он увидел силуэт Ди. Фея сидела на корточках, немного боком к нему и печально смотрела на мерно журчащую воду ручья, что отсвечивал в темноте, отражая свет полной луны. Он сделал шаг, с намерением отругать её за вновь доставленное беспокойство, но застыл на месте.
Диази плакала, подняв ко рту кулачки, будто сдерживая рвавшийся наружу крик. Молчаливые слёзы стекали по её щекам, падая в прозрачный ручей, создавая мимолётные блики, растворяясь в стремительных водах.
Он протянул руку в молчаливом желании дотронуться, приободрить, забрать так тщательно скрываемую боль себе всю, без остатка. Осознавать, насколько ей было всё это время тяжело и плохо, было выше его сил. Сердце сжалось от боли. Почему? Он же так старался защищать, оберегать её?
Ирис сделал несмелый шаг вперёд, не в силах оставаться на месте. Но глубокое потрясение сделало его неосторожным. Движения стали неаккуратными и в следующий миг у него под ногами громоподобно треснула тоненькая ветка. Диази вздрогнула и начала судорожно вытирать глаза, стараясь успокоиться, привести мысли в порядок, вновь надеть маску спокойствия. Но застигнутая врасплох, успокоиться она уже не могла. Фея неспешно поднялась на ноги, обернулась и посмотрела на его подбородок, не в силах поднять выше глаза.
— Что с тобой? — хрипло спросил Ирис. В горле стоял комок, дышать было больно. Казалось, страдания Ди причиняют ему физически ощутимую боль.
— Всё нормально, — чуть хриплым голосом сказала Диази и улыбнулась. Это был странный контраст. Улыбающееся лицо, идеальная добродушная маска и струящиеся по щекам дорожки слёз. А в следующий миг и этот фальшивый образ стал таять, растворяться за гримасой боли. Диази сделала несколько шагов и положила голову ему на грудь, чтобы спрятать свое лицо, эту жалкую гримасу бессилия на нём. — Прости.
Ирис замер, не в силах пошевелиться. Чувства пришли в полнейшее замешательство. Это был взрыв, смешение всех возможных, совершенно непохожих эмоций. Рот открылся для слов утешения, но он не смог проронить ни звука. Руки желали, мечтали подняться и обнять её, но замерли, немного подрагивая, на месте. Сердце хотело остановиться, но продолжало ускорять свой ритм. Ириса поочерёдно охватывал то жар, то холод.
Как же ему хотелось её обнять, прижать к себе покрепче, никогда не отпускать! Во рту пересохло. В этот миг она казалась ему бабочкой. Дотронься — и хрупкие крылья распадутся разноцветной, красочной пыльцой.
— Я так испугалась, — дрожащим голосом, не поднимая глаз, промолвила она. — Думала, я больше не смогу сказать тебе спасибо. Не смогу сказать прости. Я такая эгоистка.
Он судорожно вдохнул воздух. Преодолевая замешательство, преодолевая трепетный страх перед чем-то новым, неведомым ему. Он заставил себя поднять руки и обнять её, покрепче прижав к себе. Пряча от всего мира. Давая такое необходимое ей сейчас понимание и защиту от окружающей действительности, оказавшейся гораздо более жестокой, чем все они могли себе представить.
— Что же ты со мной делаешь? — на грани слышимости спросил Ирис, прижимаясь лицом к её волосам. Таким мягки, таким душистым, отдающим запахом хвои. Ощущая её тёплое дыхание. Он прикрыл глаза, погружаясь в волну накрывших его эмоций. Ощущая, как в груди возникает тёплый огонёк, что крепнет с каждой секундой, с каждым мгновением. Растекается, проникает в каждую клеточку его тела. Некая невидимая преграда в его душе лопнула. Наслаждаясь каждым мигом этого мимолётного счастья. Как никогда, желая растянуть один момент на века. Признавая, шепча про себя, давно принятый его подсознанием факт.
— Я люблю её.
Глава 15
Каракал стоял, глядя вдаль. Наблюдая как лучи солнца отдаются серебряными бликами, отражаясь от укрытых снегом склонов горы. Немного позади него стоял Близард и ещё несколько членов его стаи.
— Мне пора, — промолвил, наконец, хранитель.
— Я пойду с тобой, — отозвался вожак.
— Не говори глупостей, — Каракал скосил взгляд в сторону немолодого волка.
— Я не шучу, — упрямо повторил вождь.
— Тебе нельзя идти. Только кровные узы, связывающие тебя с единоутробным братом, позволили понять, что с ним. Только они помогут найти его, где бы он ни был. Ты должен оставаться там, где тебя всегда можно найти. Ты должен продолжать заботиться о стае.
Близард опустил свой взгляд, сдерживая вздох разочарования.
— Или ты мне не доверяешь? — насмешливо спросил хранитель зверей, хоть и продолжал смотреть на вожака серьёзным взглядом.
— Что ты… нет, — мотнул головой волк льда.
— Это будет первым шагом на пути искупления, — с грустью в голосе промолвил Каракал. — Если путь, что я выбрал, не ведёт меня к смерти, я постараюсь обелить имя своих сородичей. Прости, что подверг вас всех риску. И прощай.
Каракал кивнул Близарду и волкам льда, отправляясь в дальнейший путь. Его лиловый, стремительно удаляющийся всё дальше, силуэт был ещё долго виден со склонов горы. Вожак смотрел ему в след, не замечая, что к его молчаливому бдению присоединяется всё больше и больше членов стаи.
— Каков он? Каковы они? — спросил Фригус, второй по силе волк в стае, не в силах сдержать любопытства.
— Легенды не лгут, — чуть хрипло ответил вожак, не в силах оторвать глаз от горизонта, за которым совсем недавно скрылся хранитель. — Всё оказалось правдой.
Он так и не смог заснуть. Несмотря на жуткую усталость, не смотря на дикую растрату магических сил. Лишь только стали гаснуть звёзды, а в небе появился первый намёк на рассвет, Ирис первым поднялся, собирая нехитрые пожитки. Чувствительные уши волков льда уловили шум, стая стала просыпаться. Их ненавязчивая суета разбудила остальных.
Было видно, что Диази чувствует себя неловко в его присутствии. Увидев несколько раз, как она теряется, отводя взгляд, юный маг постарался оградить фею от общения с собой, давая время придти в себя. Хотя сам он то и дело украдкой за ней наблюдал. Сердце не желало успокаиваться, в груди всё ещё сохранялось то потрясающее чувство тепла, которое возникло, когда он нашел в себе силы признать очевидное. Руки помнили прикосновение, нос щекотал запах свежести и хвои, исходящий от её волос. Это всё было так сложно, так тяжело и непонятно. Но… это было прекрасно.
Волки льда чуть не устроили поединки за право прокатить на своей спине хранителей. Споров не возникло только в отношении Геллы, что никого не желала подпускать к Бэллу. Райм на правах сильного взял на себя Ириса и волевым усилием назначил ещё двух волков для Камомилы и Диази.
— Какие же вы красивые, — улыбалась Ди, поглаживая шерстку своего волка. Юная волчица млела от её ласки, зажмурив глаза.
— Скоро всё закончиться, — отозвалась Камомила, тоже стараясь подружиться со своим волком. — Благодаря вам, — посмотрела она в глаза волку льда и засмеялась, когда он лизнул её в лицо.
Наконец, четверо друзей удобно устроились на спинах могучих зверей. А в следующий миг Райм рыкнул, давая понять тем, кто позади, что стая отправляется в путь. Волки льда стронулись с места, с невероятной скоростью продвигаясь вперёд. Преодолевая склоны, будто ровную поверхность. Прыгая с невероятной высоты, словно не замечая преград. Карабкаясь на отвесные склоны, словно те были пологим спуском. Во время особо впечатляющих пируэтов, со стороны девчонок можно было услышать испуганные вскрики. Их волки напарники весело порыкивали, стараясь успокоить наездниц. Ирис стоически терпел, вызвав этим глубокое уважение Райма. Волк то и дело скашивал в его сторону свои любопытные, пронзительно синие глаза.
Больше всего повезло Бэллу. Гелла несла его на себе, как редчайшую в мире драгоценность, а хранитель веселил её разными историями, которые видел сам либо слышал от кого-то другого.