Это образец его речи. Не думаю, чтобы ты хотел продолжения. Для меня это были тяжелые дни. Но из намеков, которые он отпускал между ворчанием и проклятиями, я понял, что его плоские лапы принесли его в Эсгарот и даже на улицы Дейла, где он подслушивал и подсматривал. Новости о великих событиях далеко разнеслись в диких землях, и многие слышали имя Бильбо и знали, откуда он пришел. Мы не делали секрета из нашего возвращения на запад. Острые уши Горлума скоро уловили то, что ему было нужно.
— Почему же он не нашел его, пойдя по следу Бильбо дальше? — спросил Фродо. — Почему он не явился в Удел?
— Теперь мы подходим к этому, — ответил Гэндальф. — Я думаю, что Горлум пытался это сделать. Он двинулся на запад по великой реке, но затем свернул в сторону. И уверен, что не расстояние отпугнуло его. Нет, что-то другое отвлекло его. Так думают мои друзья, те, что выслеживали его для меня.
Первыми его след взяли лесные эльфы, для них это было нетрудно: его след был совсем свежим. След привел их в Лихолесье и вывел оттуда, хотя самого Горлума они не настигли. Лес был полон слухами о нем, даже звери и птицы рассказывали о нем ужасные сказки. Лесные люди говорили о появлении нового лесного ужаса, которые пьет кровь. Он взбирается на деревья в поисках гнезд, забирается в норы в поисках детенышей, пролезает в окна, охотясь за колыбелями.
Но на западном краю Лихолесья его след повернул обратно. Он ушел на юг, вышел за пределы досягаемости лесных эльфов и был утерян. Здесь я сделал большую ошибку. Да, Фродо, и не первую ошибку, хотя эта может оказаться самой большой. Я отказался от преследования. Я позволил ему уйти ибо в это время у меня было много других дел, и я все еще верил словам Сарумана.
Так прошли годы. С тех пор я заплатил за свою ошибку множеством страшных и опасных дней. След давно остыл, когда я снова пошел по нему, после того как ушел Бильбо. И поиски бы мои были бы напрасными, если бы не помощь друга — Арагорна, величайшего путешественника и охотника нашего времени. Вместе мы искали Горлума по всем диким землям без надежды и без успеха. Но наконец, когда я готов был отказаться от поисков, Горлум был найден. Мой друг, преодолев великие опасности, привел с собой это жалкое существо.
Горлум не сказал, что он делал. Он лишь плакал, обвинял нас в грубости: когда мы прижали его, он хныкал, взвизгивал, потирал свои длинные руки, облизывал пальцы, как будто они болели, как будто он вспомнил какую-то старую пытку. Но, боюсь, сомнений в том, где он был, нет — шаг за шагом, миля за милей он продолжал медленный змеиный путь на юг, в землю Мордор.
Тяжелая тишина опустилась на комнату. Фродо слышал, как бьется его сердце. Даже шум снаружи, казалось, стих. Даже шума косилки Сэма не было слышно.
— Да, в Мордор, — повторил Гэндальф. — И увы! Мордор притягивает к себе все злое, и темная сила собирает там все зло мира. И все народы шепотом говорят о новой тени появившейся на юге, и о ее ненависти к западу. Там Горлум надеялся найти новых друзей, которые помогут ему в его мести.
Несчастный глупец! В этой земле он узнал слишком много, слишком много для своего спокойствия. Рано или поздно в земле Мордор его должны были схватить. Его и схватили, когда он возвращался обратно… Из-за какой-то его ошибки. Но это уже не имело значения. Его худшая ошибка была уже сделана.
Да, увы! От него Враг узнал, что Кольцо найдено. Он знает, где погиб Исилдур. Он знает, где Горлум нашел Кольцо. Он знает, что это великое Кольцо, так как оно дает долгую жизнь. Он хорошо знает, что это не одно из семи или девяти! Те все сосчитаны. Он знает, что это одно Кольцо. И, я думаю, теперь он знает и о хоббитах, и о Уделе.
Удел — он ищет его сейчас, если уже не нашел, где он находится. Да, Фродо, я даже думаю, что имя Торбинс, которое он никогда не замечал, теперь приобрело для него значение.
— Но это ужасно! — воскликнул Фродо. — И гораздо ужаснее, чем я мог заподозрить из ваших намеков и предупреждений. О, Гэндальф, лучший из друзей, что же мне делать? Какая жалость, что Бильбо не убил эту подлую тварь, когда у него была такая возможность!
— Жалость! Да, жалость остановила его руку. Жалость и милосердие: не убивать без нужды. И он вознагражден за это, Фродо. Несомненно, именно из-за этого он так мало поддался влиянию зла и отказался в конце концов от Кольца.
— Простите, — сказал Фродо. — Но я испуган, и я не чувствую никакой жалости к Горлуму.
— Ты не видел его, — прервал Гэндальф.
— Не видел и не хочу, — сказал Фродо. — Я вас не понимаю. Неужели вы и эльфы оставили в живых его после таких ужасны поступков? Сейчас он в любом случае так же плох, как орк, и он наш враг. Он заслуживает смерти.
— Заслуживает смерти! Конечно. Многие живущие заслуживают смерти. А сколько умерших заслуживали жизни. Можешь ты вернуть им ее? В таком случае не будь слишком скорым в осуждении на смерть. Ибо даже самый мудрый не может видеть всех последствий. У меня почти нет надежды, что Горлум сможет измениться до того, как умрет, но вдруг… И к тому же он связан с судьбой Кольца. И сердце говорит мне, что он еще сыграет свою роль, плохую или хорошую, но сыграет: и когда это время наступит, жалость Бильбо может отразиться на судьбе многих, в том числе и на твоей. Во всяком случае мы не убили его: он очень стар и очень несчастен. Лесные эльфы заключили его в тюрьму, но обращаются с ним с добротой, которая есть в их мудрых сердцах.
— Все равно, — сказал Фродо, — даже если Бильбо не убил Горлума, я хотел бы, чтобы он не брал Кольца. Я хотел бы, чтобы он никогда не находил бы его и чтобы я не брал бы его тоже. Почему вы позволили мне взять его? Почему не велели выбросить или уничтожить?
— Разве ты не слышал, что я тебе сказал, Фродо? — спросил маг. — Ты не думаешь о чем говоришь. Выбрасывать Кольцо нельзя. Это Кольцо обязательно будет найдено. И в недобрых руках оно причинит много зла. Но хуже всего, если оно попадет в руки Врага. А оно к нему попадет, ибо это одно Кольцо, и Враг напрягает все силы, чтобы отыскать его.