– Я, наверное, поеду домой, – нерешительно проговорила она, пока я раздумывал, чем её развлечь, – тебя пожар разбудил?
– Вовсе нет. Может лучше подождем немного здесь? Пока всё уляжется?
Её губы тронула усталая улыбка.
– Возможно так и правда будет лучше. Всё равно от меня никакой пользы.
– Ты не права, – сказал я, отходя к мини-бару, над которым стояла крохотная кофе-машина. Рядом с ней располагался электрический чайник, два чайных набора, кофе-капсулы и несколько пакетиков с чаем. Я знал, что в мини-баре были шоколадки, чипсы, вино, пепси-кола и несколько более крепких напитков.
– Ты можешь принести огромную пользу, выпив чаю или кофе с иностранцем, пребывающим в диком шоке от увиденного. Надеюсь, что тебя это тоже немного успокоит.
Я продемонстрировал ей пакетики с чаем и кофе-капсулы.
– Чай с ромашкой?
Она с вымученной улыбкой кивнула. Я только сейчас осознал, как она должно быть устала после всех событий сегодняшнего дня.
– Хорошо, что сейчас не средневековье, – задумчиво изрёк я, выкладывая в чашки содержимое чайных пакетов и включая чайник, который мне предусмотрительно набрали до краев, когда готовили номер к заезду.
– В каком смысле? – не поняла Арина, поудобнее устраиваясь в кресле и обнимая диванную подушку.
– Ну ты только подумай, – я стал загибать пальцы: жуткая драка, в результате которой едва не погиб один из ваших людей, подозрительное отсутствие коллекционного оружия на своём месте на ковре, а потом его загадочное появление… далее: страшный пожар, в результате которого покалечился сотрудник. И всё это произошло именно в день моего приезда. Я надеюсь, твой шеф не суеверный человек? Иначе не посчитался бы с модным нынче гуманизмом и повелел бы кинуть меня в огонь.
Арина фыркнула и рассмеялась.
– Да уж, выглядит более чем подозрительно, – она притворно сощурилась и взглянула на меня. Я же тем временем поставил чашки на столик и, потирая руки, открыл мини-бар.
– Шоколад?
Она кивнула, делая глоток чая.
– Не откажусь.
– Смотри, здесь даже водка есть. Хотя, почему даже, – поправил я самого себя, – не стесняйся. Водка?
Она усмехнулась и покачала головой.
– Коньяк?
Её бровь комично поползла вверх.
– Если бы я не была такой уставшей и только что не видела себя в зеркале, я бы заподозрила тебя в недобрых намерениях.
Я бы смутился, но не успел, как мой язык выпалил:
– Ну тогда шампанское с клубникой?
Она звонко рассмеялась.
– Перестань, у меня сейчас ромашка носом пойдёт.
Я был доволен: моя цель была достигнута. Я достал шоколад и чипсы. На пол выпал пакетик с арахисом. Я не стал брезговать и им. Высыпав нехитрое угощение на блюдечко, я вынес его в комнату и с галантным поклоном поставил на столик перед моей повеселевшей гостьей.
– Какой сервис! – восхитилась она.
– Все ради вашей улыбки!
– Роланд, прекрати этот бесстыжий флирт, – я находил её смех восхитительным. Эту женщину хотелось обожать и баловать, хотя она совершенно не производила впечатление легкомысленной девицы. Совсем наоборот.
– А если серьезно, ты не находишь, что это какие-то уж слишком странные совпадения, связанные с моим приездом сюда?
Она пожала плечами.
– Возможно. Это не просто какие-то знаковые события, это реальное бедствие. Но не надо так шутить, Роланд. Что бы ни было причиной этого пожара, ты точно вне подозрений.
– Я очень надеюсь, что Семен жив и поправится.
– Семен? – машинально спросила она, думая о чём-то своем, но сразу встрепенулась.
– Он же спрыгнул с крыши.
– Что? – она в изумлении воззрилась на меня, – ты видел, что это он?
– Его же проносили на носилках мимо нас, когда мы сидели на лужайке.
– Я не видела, – Арина ошеломленно покачала головой, и лицо её вытянулось, словно она опять вернулась мыслями в тот момент.
– Как это ужасно, Боже мой, – она уронила лицо в ладони, – везде этот страх, паника, все бегут, мечутся. И самое страшное, что никто толком не знает, что делать. Вот здесь, перед нами творится беда, а мы не знаем, чем помочь. Поэтому люди и кидались в огонь, пытаясь хоть что-нибудь сделать, хоть что-нибудь спасти.
Я понимающе кивнул и легонько погладил её по руке.
– Лет семь назад у наших соседей в деревне горел дом, – продолжала Арина, глядя в пустоту перед собой, – и мама с папой посреди ночи залезли на крышу и поливали крышу и стены водой из шланга, чтобы и наш дом не загорелся. Я даже не знала об этом, они мне сказали только потом, чтобы я не волновалась. Но мама рассказывала, как это было страшно, какой это ужас – понимать, что в любой момент твой дом может загореться, а ты его не спасёшь. Она говорила, что целую неделю после этого у неё от стресса шелушилась и слезала кожа по всему телу. Поэтому я очень хорошо понимаю Натана. Это, как если бы его собственный дом сгорел.