Мужчины согласно закивали, а Роланд подумал вслух:
– Может как раз самые трудные ситуации нас и учат самым важным вещам.
Марьян подняла на него глаза.
– А может и просто потому что дерьмо случается, и необязательно в этом есть какой-то важный урок? Может просто ты становишься избранником какой-то страшной лотереи, и никто, кроме того, кто эту лотерею раскручивает, не сможет дать внятного ответа, зачем всё это нужно.
Это прозвучало достаточно резко и заставило всех задуматься. Слышно было, как в воцарившейся тишине Гарри хрустит корзиночкой с грушевым джемом.
– Зови меня буддистом, – проговорил Роланд, – но у меня ощущение, что во всём, что с нами происходит, есть смысл и цель. Может поэтому это происходит именно с нами и именно этим конкретным образом.
Марьян воззрилась на Гилберта, словно молча вопрошая, куда делся старый добрый Роланд и что это за новоиспечённый философ сидит рядом с ней. Гилберт лишь поднял руки, мол: «меня не спрашивай».
– Что с тобой-то произошло? – спросила Марьян Роланда.
– Наш Роланд попал в пожар, как феникс, восстал из пепла и встретил личного экстрасенса, – быстро ответил за него Гилберт. Теперь и Гарри с любопытством смотрел на покрасневшего Роланда.
– Вот бы этого экстрасенса сюда, – пробормотал Гарри.
– Тебе уже ничего не поможет, – съязвил Гилберт.
– Она никому не поможет, – возмутился Роланд, – вы что, не поняли? Она может только указать направление. А все решения принимаем мы сами.
– Да что там с тобой, чёрт возьми, случилось? – недоумённо взвыл Гарри с набитым ртом.
– Только…, – продолжал Роланд, как будто не услышав его, – как же надо умудриться потерять связь с самим собой, чтобы тебе требовалась помощь постороннего человека. Который указал бы, куда тебе идти. А сам ты уже не справляешься.
– Да идите вы со своими кантовскими заморочками! – не выдержал Гарри и, резко встав, вышел из комнаты.
– Ты правда попал в пожар? – спросила Марьян, чьи округлившиеся глаза сверлили сводного брата.
– Нет. Просто присутствовал там.
– А что за экстрасенс такой? Где это вообще было?
– В России, – ответил Роланд и хотел ещё что-то добавить, но Марьян дёрнулась и, повернувшись, вытащила из сумочки вибрирующий телефон. Она извинилась и встала, собираясь выйти, но уже в дверях застыла и привалилась спиной к косяку. Мужчины невольно вслушивались в её разговор со звонившим мужем. Это было понятно по её негромкому приветствию. В следующий момент телефон выпал у нее из рук и шлёпнулся о её чёрную туфлю.
– Марьян, что случилось? – встревожился Роланд, бросаясь к ней. Та словно окаменела и ничего не слышала. Гилберт поспешил на помощь Роланду, и они вместе под руки усадили её на ближайший диван. Прошло несколько минут, прежде чем к Марьян вернулся дар речи, и, беспомощно переводя взгляд с одного на другого, она хрипло пробормотала:
– Это… Фрэнк звонил. Мадж пропала. Уже второй день нигде нет….
2
Почти стемнело. Июльская ночь не спешила захватывать город в свои мягкие объятия. Пришлось до наступления темноты шататься по улицам, прежде чем Маджента смогла отправиться в указанное ей для проживания место. Она, конечно, покинула Нью-Йорк с уже подстриженными и выкрашенными в нелепый, почти чёрный цвет, волосами и бровями. Билли, который довёз её аж до развилки на Трентон, утверждал, что тёмный цвет очень подходит к её новым карим глазам. От природы глаза её были голубыми, но ради маскировки пришлось надевать линзы. И это стало одним из первых сложнейших испытаний: глаза чесались, слезились и норовили вытолкнуть посторонний предмет. Билли сказал, что всё пройдёт, как только глаза привыкнут. Мадженте в это слабо верилось, поэтому, едва попрощавшись с ним, она не выдержала и сняла линзы. Ей сразу полегчало. Она подумала, что достаточно будет постоянного ношения солнцезащитных очков. Для выполнения задания ей придётся также значительно изменить свой вес: перед выездом из дома этого делать не дозволялось, чтобы заявившие в розыск родные указывали старый её вес. Поэтому Мадж даже поправилась, в течение последнего месяца с удовольствием налегая на фаст-фуд и колу. Тем сложнее будет худеть сейчас. Но она к этому готовилась. И уже за весь сегодняшний день не ела ничего, кроме хот-дога и молочного коктейля на заправке. Все остальное время почти без остановки пила воду. От этого её сейчас мутило и болела голова. Отовсюду доносились дразнящие запахи острой пасты, хот-догов, бургеров, такосов и прочей снеди, которой торговали на улицах Филадельфии. Мадж была рада наконец укрыться от этой вони, а также от гуляющих разношёрстных толп в тишине тёмной улочки, на которой почти не было людей. В начале десятого она, осторожно оглядываясь, поднялась по ступенькам старого облупившегося дома и потянула за рычажок древнего звонка, для чего ей пришлось приложить все усилия. Звонок как будто проржавел изнутри. Мадж не знала, слышен ли звонок в жилище, где её уже должны были ожидать. К её облегчению, через минуту высокая дубовая дверь скрипнула, отворяясь, и из неё выглянуло весёлое широкоскулое лицо.