– Гуд, – девочка неуверенно кивнула.
– Запомни: моё время, как в сказке, полночь. Но если я не прихожу в пятнадцать минут первого – звони и спрашивай, где я.– Лида закивала охотнее.
– А теперь – давай идти спать.
– Хороших снов, сестренка.
Лида подошла к Витте и обняла её. К сестрам подошел Басик и, прижавшись теплым мягким боком к Лиде, доверчиво сунул влажный нос Витте в ладонь.
***
– Шур, ну ты ско-о-ро?– Витта нетерпеливо рванула на себя дверь которая, мстя за грубое обращение, резко распахнулась и девушка чуть не вывалилась за порог ресторанчика. Прохладный вечерний ветер тут же вплелся в распущенные волосы, укладывая их в сложную прическу, видимо считая, что после бесконечной толпы прожорливых клиентов необходимо проветрить мысли. Уши резко заложило от громового рёва «О-о-о-о!», раздавшегося со всех сторон. Если прислушаться, в этом многоголосом вопле ясно различались оттенки: победное «Г-о-о-л!» или отчаянно-недовольное «И-и-е!» в котором ощущалось: «Это еще не конец!» или разочарованное «У-и-и!» когда мяч, вместо сетки ворот, попадал в «штангу».
– Сейчас, только обед наш возьму. Придержи дверь, – послышался крик из недр ресторанчика. Наконец Шурка прошла в двери, держа объемные бумажные свертки.
Не успев пройти и десяти шагов, подруги стали невольно-добровольными участниками веселого, бесшабашного и немного сумасшедшего действа, в которое уже неделю были вовлечены весь Крещатик и Площадь Независимости, – футбольного праздника.
Веселье, драйв, смех, «безуминка» во взгляде прохожих, огромные экраны, транслирующие матчи, лица, разрисованные цветами любимых команд, рокот толпы, в которой легко потеряться и еще легче найти новых знакомых…
Подруги пробирались гуськом через людской поток. Вдруг навстречу им вышла компания болельщиков, орущих кричалки.
Девушки попытались отойти в сторону, но сбоку на них наскочили двое парней, также не желавших столкнуться с фанатами. Витта оглянулась на Шурку, но той не оказалось рядом. Девушка завертела головой, словно потерявшийся ребенок, но безрезультатно: вокруг мелькали головы, плечи, туловища. Витта даже не пыталась набрать номер подруги: Шуркин мобильный сел еще днем и поставить на его зярядку было некогда. «Хорошо, что мы заранее условились» – с облегчением подумала девушка и принялась в одиночку пробираться сквозь толпу. И тут же попала в мощный людской поток, который внезапно захлестнув, также внезапно выпустил девушку. Она очутилась на живом перекрестке, по которому в разные стороны струились людские ручейки: желающих занять или покинуть места напротив огромного экрана. Мужчина, стоявший рядом с Виттой, неожиданно закричал. Ему вторили множество восторженных голосов. Витта зажмурилась и с силой зажала уши ладонями. Миг – и девушку наполнила невероятная позитивная энергетика, которой щедро разбрасывались фанаты. Она внезапно осознала, что наравне со всеми, кто следит за этим матчем, «болеет» за команду своей страны каждым выдохом и вдохом (хотя до этого Витта никогда не интересовалась футболом). Девушка принялась неотрывно следить за каждым порывом игрока своей команды, замечать каждое его сомнение и движение. В какой-то момент Витте показалось, будто она вселяется в того игрока, который завладел мячом: подмечает его взгляд, чувствует пот, заливающий глаза, удар по мячу – этому пульсирующему энергией живому существу…
Ее больно толкнул. Витта, ойкнув, повернулась к обидчику и увидела Шурку: подруг разделяли всего пара человек. Шура восторженно смотрела на экран, приоткрыв рот. Как только своим влепили гол, Шурка возопила наравне со многими: «У-у-о!» и уже от себя добавила: «Гады!». Витта, с трудом пробившись к подруге, хлопнула ее по плечу. Шурка встрепенулась, но увидев Витту, расслабилась. Девушки вновь стали пробираться сквозь толпу, что было делом отнюдь не легким – все видимое пространство кишело народом. Огромная территория: от Крещатика и до конца «Майдана» была поделена на фан-секторы. Между секторами расположились контрольно-пропускные пункты, где постовые проверяли сумки. Очередь возле такого пункта на границе Евро-зоны собралась не маленькая, но, благодаря постовым, очень подвижная. Витта, заранее отрыв рюкзак, протянула его «под фонарик» седому дежурному. Шуркина бездонная сумка досталась его напарнику – молоденькому постовому, с виду одногодке подружек. Оценивающий «светлячок» фонарика вдруг нелепо дернулся и заплясал по внутренностям сумки. Паренёк смущенно посмотрел на Шурку и тут же уставился на носки армейских ботинок.