Лея оседлала скамью, на которой стоял стол.
— Эй, утята, о чем мы говорим?
— Что вас задержало? — спросил Арик, оглядывая меня с головы до ног.
— Миссис Грин заставила Джию остаться после уроков. — Лея потрясла своей модной бутылкой сока.
Я плюхнулась на скамейку.
— Ты всегда всем все рассказываешь, Лея?
Она отвинтила крышку.
— О, прости, это был секрет?
— Неважно. Все эти поздние ночи настигают меня. Я должна лучше справляться с тестами. — Я взяла коричневый пакет, который передала мне Лея, и достала овсянку, печенье с изюмом и сок, чтобы добраться до бутерброда с мягким орехом.
— О, — пропела Эмили с другого конца стола. — Флаффернаттер. Я их обожаю.
Откуда она взялась? Что делаеть, когда кто-то бесцеремонно вмешивается? Игнорировать? Мне не терпелось съесть этот сэндвич. Целиком. Шинед даже разрезала его для меня по диагонали.
Я выдавила из себя улыбку и протянула ей кусочек.
— Хочешь половину?
— Неужели? Спасибо. — Она выхватила его у меня из рук и откусила большой кусок. Все это время наблюдая за Ариком.
Это было все равно что сидеть в банке из-под сардин, когда все столики стоят так близко друг к другу. Скамейки были переполнены студентами. Некоторые из них, которых я не знала, делили наши. Их глаза следили за нами, головы склонялись, прислушиваясь к нашим разговорам. Мы были новичками. А Стражи — иностранцами с жарким акцентом.
— Джиа? — Арик положил руку на стол и наклонился ко мне.
Я потерялась в его глубоких карих глазах, обрамленных густыми черными ресницами.
— Хм?
— Я хотел спросить, не хочешь ли ты сходить со мной в кино в пятницу вечером.
Несколько лиц повернулись в нашу сторону.
Темная прядь упала ему на глаза, и я подавила желание откинуть ее назад. Если бы мы были одни или просто с людьми, знающими, кто мы на самом деле, я бы так и сделала. Краем глаза я заметила, как Эмили уронила недоеденный кусок бутерброда.
— Правда? Я? Я бы с удовольствием, — сказала я, растягивая слово «удовольствие» и притворяясь удивленной.
Услышав мой ответ, Арик поднял бровь.
— Тогда ладно. Я заеду за тобой в семь?
— Звучит неплохо.
Он перекинул ногу через скамейку, повернувшись ко мне лицом, затем достал из сумки завернутый в бумагу бутерброд и положил его передо мной.
— Вот, я все еще сыт после завтрака.
Я развернула бутерброд и откусила примерно такой же кусок, как и Эмили.
— Вкуснятина, — сказала я с набитым ртом.
Арик одарил меня взглядом «прекрати». Я пожала плечами и откусила еще кусочек.
— Вы двое — самая симпатичная пара, — Лея начала говорить как настоящий американский подросток.
Вспышка боли промелькнула на лице Эмили, и мне стало плохо. Она не заслуживала того, чтобы мы так ее опускали. Эмили, вероятно, не пошла бы за ним, если бы знала, что мы уже вместе.
— Итак, Эмили, — сказала я, — слышала, что ты попала в список почетных гостей.
— Да. — Она даже не подняла глаз, а только ковыряла корку от оставшегося куска бутерброда.
— Поздравляю, — сказал Арик.
Она вскинула голову и мило улыбнулась ему.
— Спасибо.
Лея озадаченно посмотрела на меня.
— Что ты делаешь? — прошептала она одними губами.
Пока мы ели, над нами повисло неловкое молчание. Кто-то пытался завязать разговор, но он затихал, и все снова замолкали.
Прозвенел звонок, милостиво возвещая об окончании обеда.
Арик проводил меня до следующего класса, положив руку мне на плечо. Всю дорогу я думала только об Эмили. Я ненавидела причинять ей боль, но это было неизбежно. Темное облако окутывало мое счастье от того, что я наконец-то смогла показать свою привязанность к Арику на публике.
Глава 7
Я стояла в центре комнаты в монастырской библиотеке в Ульме, Германия, окруженная статуями, покоящимися на толстых основаниях. Их окружали розовые и зеленые мраморные колонны. Колонны были украшены искусной позолотой, которая поддерживала галерею с полированными перилами из коричневого и черного камня. Там было так много интересного, что мой мозг заработал на полную мощность. Книги казались одинокими за клетками в нескольких книжных шкафах, стоящих между чудесным хаосом мрамора и золота.
Мое внимание привлекла золотая корона на одной из статуй. Я мерила шагами кафельный пол, вытаскивая из кармана листок бумаги, который дал мне дядя Филип. Несмотря на то, что я тысячу раз перечитывала странный стишок, который был своего рода картой или картой сокровищ для поиска Чиаве, я перечитала его снова. Мой прадед Джан Бьянки записал в книгу заклинание, чтобы найти одного из своих наследников, что он и сделал. Меня.