Здесь же были и ополченцы. На их знамёнах гордо развивалось изображение барса. Они теснили чёрно-красную толпу к стенам. Раздавались старые маршевые песни, крики, победный звон.
— Ополчение? — ворчливо спросила Дарина. — Всё это время они принадлежали тебе?
— О чём ты? Ими командует твоя сестра. — пожимал плечами Думов. — Повелительница Цеты.
— Ну, конечно, не принимай меня за идиотку. Это ты собрал ополчение. Ты их всё это время курировал. Тебе принадлежат карты подземного города. — уличительно произнесла Дарина.
— А что в этом плохого, Дарина? — возмущённо приподнял брови Думов. — Сама посмотри — всё идёт по плану.
— Ты говорил, что хочешь равновесия. Спокойствия на Цете и её процветания. А что в итоге? Ты стравил одних рабов с другими рабами! — шипела девушка. — Столько крови пролил ради чего? Ради того, чтобы один деспот сменился на другого?
На крик ли или по какой иной причине, но на балконе появились Пламеневы и Алова. Дарина стояла спиной и не видела их, Думов тоже, смотрел куда-то вниз, задумчивый и кажется слегка усталый.
— Ты драматизируешь. — уверенно произнёс Думов. — А революции без крови не бывает.
— Нам нужно было Сердце, а не революция!
— Одно другому не мешает. Поздравляю тебя, мы избавились от Повелителя. Мы получили Сердце, ты вернула маму. Чего тебе не нравится?
— Марина на троне Цеты! — возмутилась девушка. — Как ты вообще смог сделать её народной героиней?
— Не уже ли в тебе говорит зависть? — рассмеялся он.
— Нет, рассудок. — отвечала Дарина сжимая кулаки. — Она ещё хуже Фёдора. Этому миру не нужна такая правительница.
— Кто тебе сказал, что я позволю ей править? — подмигнул ей Думов.
— Так вот в чём дело? — поняла Дарина. — Ты решил забрать трон Цеты себе!
— У каждого своё место.
— Думов, ну перестань, я прошу тебя. Брось ты их к чёрту. — Дарина шагнула к нему ближе, схватила за руки. — Пусть Марина сама разбирается со всей этой шелухой. Пусть правит, если ей так хочется. Но тебе это не нужно. Сердце у нас, тебя здесь больше ничто не держит. Давай уйдём, пока не стало поздно.
Но Думов не слушал, он бережно перехватил её руки. Дарина приложила свою горячую ладонь к его щеке.
— Что значит «Сердце у нас»? — резко спросил он. — Ты забрала его?
Его голос звучал холодно, как будто он резко вынырнул из-под льда, сковывающего его сердце.
— Да, оно у меня. — спокойно ответила Дарина. — Мы можем уйти.
— Но мы ведь договаривались иначе. — хмурился Думов, шагнув от неё в сторону. — Ты не должна была его трогать.
— Это было до того, как ты пригнал в Замок армию ополченцев, под своими знамёнами. Это было до того, как я узнала, что ты собрался загробастать Цету в свои лапы! — ответила Дарина, сжимая кулаки. От злости кончики её волос полыхнули огнём. Глаза покраснели.
— Ты прочитала клятву. — догадался Думов, по её виду. — Ты мне не верила с самого начала.
— Верила до тех пор, пока ты не показал своё настоящее лицо. — мотнула головой Дарина. — Я ставлю тебя перед выбором, Думов. Любо Цета, либо я.
Лицо Думова дрогнуло, он по-кошачьи поморщился, даже фыркнул от недовольства, отступил в сторону.
— Ты не понимаешь. — попытался он доказать ей свою правоту.
— Я понимаю. — резко прервала его Дарина, не желая слушать оправдания, Понимаю, что ты истинный ученик своего учителя. Хитрый, беспринципный, изворотливый. Хочешь повелевать, Кити? Тогда без меня. — сказала Дарина. — А я молча смотреть на то, как ты играешь в эти мерзкие игры не стану. Сколько ещё нужно загубить судеб, чтобы ты наконец понял, что власть отравляет?
— Не смотри. — как-то грустно ответил Думов, по его лицу проскользнула тень сожаления и недовольства, но он быстро взял себя в руки. — Уходи, если не видишь и не понимаешь…
Он бы мог сказать что-то ещё, но их прервали крики, доносившиеся снизу. Дарина вздрогнула, ощутив мощь собственной стихии, только подчинялась стихия не ей, а другом, более безумному магу.