— Леонид, очень приятно, — его рот растянулся в плотоядной улыбке Чеширского Кота, и меня невольно передернуло. Леня, точно, вот как его называл Родька.
— Мне тоже, я Мартина…
Не успела я ничего сказать, как Леня отвесил шутовской поклон и, потянув меня за руку, смачно поцеловал тыльную сторону ладони.
— Мадам, какое прекрасное имя и Вам очень идет. Видимо ты и есть та самая подружка Трода. Чем обязан?
Зардевшись от неожиданного комплимента, я улыбнулась и произнесла:
— Хм, он где‑то здесь?
— Нет, уехал два дня назад.
— Как уехал? Куда? — встрепенулась я.
— Мне не доложился, — заржал Леня, — а зачем он тебе? Влюбилась?
— А если бы и так, то тебя это не должно касаться, — высокомерно ответила я.
— Ладно, не обижайся, я пошутил. Я знаю, что вы друзья, — пошел Леня на попятную.
— А что у него с телефоном? — поинтересовалась.
— Да пищал тут где‑то, потом вроде батарейка села, забыл видимо.
— Ладно. Спасибо, я пойду, — расстроено сказала я и пошла к двери.
— Подожди, я тебя провожу, поздно уже. Тебе к остановке? — тараторил Леня, обувая кроссовки и одновременно натягивая спортивную ветровку.
— Угу, — пробубнила я.
— Пойдем, а то тут придурков полно, Трод мне потом башку оторвет, если с тобой что случится.
Я с сомнением посмотрела на Леонида. Не похоже чтобы Родька смог ему оторвать голову, уж таким мощным он казался. Но спорить я не стала, и мы пошли к выходу.
Когда мы подошли к остановке, Леонид увидав приближающийся трамвай, спросил, переминаясь с ноги на ногу:
— Мартина, ты бы это, телефончик свой оставила бы. Пообщались бы, может, сходили куда.
— Лёнь, мне бы не хотелось…
— Все — все, — не дал мне договорить он, — отставка, понял.
И улыбнувшись, подал мне руку, чтоб я забралась в трамвай.
— Пока, приятно было познакомиться, — сказала я уже с салона и прошла внутрь.
До дома дошла без приключений, думая о внезапном отъезде Родьки, как всегда все происходит не вовремя. Странно, что он ничего об этом не сказал мне! Открыв ключом дверь, я услышала привычное «Карр».
Ворон как всегда сидел на своей излюбленной спинке и склонял голову из стороны в сторону, внимательно меня разглядывая.
— И ты туда же, — поддразнила его я, снимая обляпанную в грязи куртку, — сегодня все на меня пялятся.
Карр сидел молча и, наверное, улыбался.
— А у меня тут такое произошло, — продолжала я рассказывать птице, — я тут из сна одну вещицу вытащила.
Я достала из рюкзака «вещь» и покрутила перед его клювом, ворон каркнул.
— Вот и я говорю, что я вменяемая, но подсознание упорно твердит, что такое невозможно, — Карр отвернулся от меня, и поняла, что он больше не хочет разговаривать.
Я показала ему язык и обиженно проговорила:
— А ты тоже хорош. Оставляешь по утрам девушку одну, вот и думай потом, толи есть ты, толи я совсем уже «того». Пойдем, поедим.
Я прошла в кухню и как всегда начала разогревать неизменные сосиски, Карр, естественно, последовал туда за мной. После позднего ужина, я начала понимать, что меня клонит в сон и, твердо решив сегодня не спать, навела себе чашку крепкого кофе. Не хотелось знать, какие еще сюрпризы ожидают меня во снах, так что этот вопрос был решен.
Я устроилась на полу и вооружилась красками и кистями. Хоть лютиков я и нарисовала в карандаше, но рыжую девушку хотела изобразить в краске, потому как без цветовой гаммы невозможно отобразить ее красоту в полной мере. Для цвета волос мне пожалуй, понадобится три палитры: оранжевый, желтый и золотистый, лишь тогда они смогут заструиться как во сне.
Кстати, как ни странно, хоть девушка и была рыжей, я не заметила на ее лице веснушек, вот везучая. А у меня всегда кучей высыпают, стоит солнышку дотронуться до моего носа, причем с каждым годом все больше и больше. Ненавижу свои веснушки, хотя Родька говорит, что я дурочка и ничего не понимаю. Но это он, конечно, чтоб меня не обидеть. Куда он запропастился, скажите мне на милость?
Часа в четыре утра я закончила рисунок, и осталась им довольна. Девушка стояла передо мной как живая, казалось, вот — вот что‑то произнесет.
— Кто ты такая? — тихо спросила, и мое воображение изобразило на ее лице хитрую улыбку.
Я отложила рисунок в сторону и пошла умыться холодной водой, чтоб не свалиться с ног. Не помогло. Я завистливо смотрела на спящего Карра, десятый сон, наверное, видит. Достав бук из‑под стола, врубила музыку и разочарованно вздохнула, увидев что ворон так и дрыхнет. Ладно, пусть спит, это все моя вредность сказывается. Я включила на компьютере загрузку игрушки — гонки и, зевая до слез в глазах, решила поиграть. Меня хватило еще на час, прежде чем я уснула.