— И ты из-за этого так торопился?
— Не-а, не из-за этого. Я уже уходить хотел, а дверь открылась и Нема с великом моим вышла. Конечно, я мог бы побороть ее и велик отнять. Да...
— Постой, дверь была на замке?
— Была, она изнутри открыла и вышла. Постойте, не перебивайте!- Борис взял протянутый Александрой стакан с водой, жадно выпил всю воду, вернул стакан и продолжил. — Короче, я за ней побежал.
— Елки, зачем ты побежал со своей-то ногой?
— Вик, знаешь, она покатила к той халупе под горой, что тебе писака показывал. Велик возле плетня положила, веткой прикрыла и в халупу — шасть! — Борис снова попросил воды. — счас попью, расскажу дальше.
"Неужели, Адель права и Вавиловы с Клементией действуют заодно?"
— Дальше было так: Нема была там недолго. Вышла, дверь колом подперла и уехала обратно только пятки сверкали.
— Так быстро ехала?
— Дак, в шлепках была на босу ногу. А ехала не особо быстро, просто побоялся, что заметит меня.
Виктория поставила чайник и достала турку. "И что все это значит? Клементия что-то подстроила? Вдруг она взрывчатку подложила? Елки, как на меня действуют партизанские края! Хорошо, если не взрывчатку. тогда зачем она туда заходила? Есть только один способ проверить".
— Тишковы, кофе будете? — весело спросила Виктория, — Нет? Я так и думала.
— Ты че веселишься? Задумала чего? Дак, я с тобой!
Александра молча ушла из кухни и вернулась обратно, с чистыми джинсами в руках.
— Вот, штаны, хоть переодень!
Виктории переодеваться было не во что и, решив, что все равно на улице грязь, можно еще раз прогуляться в тех же джинсах, что были на ней, и в том же свитере. "Вернусь, все перестираю".
В доме Вавиловых было тихо. Отец и сын, каждый в своей комнате, дремали после обеда. Раздавшийся телефонный звонок нарушил тишину.
Арсений потянулся к телефону. Посмотрев на засветившийся экран, сразу отвечать не стал – такая была договоренность. Позвал отца.
— Кажется сработало и наша родственница проявляет любопытство.
— Что ж, придется ехать, а не то дров наломает без нас.
Перед тем, как перешагнуть порог халупы, притулившейся к горе, Виктория бросила взгляд на озеро. Садящееся солнце отражалось в зеркальной глади и сияло на золоченых церковных куполах.
— Борь, представляешь, вверху на горе – тюрьма. Заключенные, наверное, тоже видели эту красоту через решетки на окнах.
— Так то ж через решетки, — заметил Борис, приподнимая и открывая осевшую дверь, — какая ж это красота? Давай, ты первая, а я дверь притворю, чтобы никто не любопытничал.
Все было как на старом фото: перед крошечным окошком – стол, сколоченный из неотесанных досок, самодельная кровать и шкаф, возле стены. Только на фото стол был застелен клеенкой и на нем стояла посуда. На кровати было одеяло с полосками по краям, и еще были табуретки.
Теперь на голой столешнице лежал слой пыли, а на кровати – рваный тюфяк с торчащей из дыр соломой.
— Ну и запах здесь, — повертел носом Борис, — как будто кто-то сдох.
— Борька, не говори ничего, а то я передумаю в шкаф лезть. Кстати, дверцу резко не открывай, а то рванет еще чего доброго. Клементия же зачем-то приходила.
— Точняк. Давай тогда веревочку привяжем и со двора дернем?.
Согласившись, что предусмотрительность не помешает, Виктория отрезала кусок шнура от мотка.
Во дворе они залегли подальше от двери. Виктория зажала уши руками.
— Тяни!
Борис дернул за конец шнура.
— Борь, тишина. Идем?
— Ага! Идем, а вдруг капкан?
— Борь, сейчас получишь! Под ноги смотри!
Заглянув в шкаф, они не увидели ничего кроме висящих на перекладине самодельных вешалок. Толкнув стенку шкафа, Борис чуть не упал в образовавшийся проем. Из проема потянуло холодом и сыростью.
— Да, это почище будет, чем подземелье в Вавиловском саду, — прошептал Борис, — ну, че, идем?
Виктория связав конец шнура от мотка с отрезанным куском, сделав глубокий вдох, шагнула в темноту. Борис шагнул следом.
— Ну и где мы? Посвети!
Яркий луч фонаря осветил каморку с деревянным полом и полками, пристроенными к одной из земляных стен.
— Борь, да это просто кладовка какая-то!
— Ну-да, похоже на то!
— Борь, посвети-ка на фотку. Нет. Ничего не видно. Давай вылезем отсюда. Хочу проверить кое-что.
Борис, как был первым, так первым и попятился наружу. Виктория не успела: раздался вскрик, потом тишина, как будто кричавшему Борису зажали рот, и натяжение шнура, который она наматывала на руку, ослабло. Дверь шкафа с глухим звуком захлопнулась и Викторию окутала полная темнота. Машинально заматывая шнур, она еще не верила, что оказалась в подстроенной ловушке. Мысль, что охота идет не на нее, а на так называемый Ключ, озарила ее мгновенно.