Такой поворот событий был полной неожиданностью и для Елизаветы и для Александры. "Тайный ход обнаружен, это означает, что Зденеку грозит опасность! Они точно также запрут его в какой-нибудь комнате или, еще хуже, бросят в подземелье! — Елизавета вспомнила, рассказ Марыси о том, как она тайком носила еду, — Господи, да что же творится в этом замке? И зачем привез меня сюда Войцех? Разве для того же, чтобы надо мной издевалась его сестра? Быстрее бы он вернулся!" Она расплакалась от охватившего отчаяния. Наплакавшись вдоволь, обессилев от рыданий, Елизавета, укутавшись накидкой, уснула сидя в кресле. Она не услышала, как открылась дверь и вошла Габрела с подносом. Вряд ли бы она решилась разбудить Елизавету, если бы не получала приказание проследить, чтобы пани непременно съела все кушанья.
— Прошу, пани! — Габрела сняла льняную салфетку, прикрывающую тарелку с мясным блюдом, бокал с вином и вазу с фруктами, — вам нужно подкрепиться, а то не хватит сил.
Елизавете показалось, что в голосе служанки зазвучали зловещие ноты. "Не она ли сопровождала пани Хедвику в Круглую башню в ту ночь?"
— Скажи, Габрела, ты ведь давно служишь пани Ядвиге? Так, на что мне не хватит сил, Габрела?
Служанка отвела взгляд в сторону.
— Простите, пани, вы такая... измученная после дороги. И руки ваши... Вы кушайте, пани, кушайте!
Елизавете хотелось есть, и при виде еды рот ее стал наполняться слюной.
"Если Ядвига хочет меня отравить, то это произойдет прямо сейчас!"
— Передай своей пани, Габрела, что я отказываюсь от всякой пищи и от всяких напитков, даже от воды. И есть я буду только в присутствии своего мужа пана Мелиховского, понятно? И немедленно принесите мне корзину с рукоделием! Мне нужно закончить подарок для мужа!
Габрела, догадавшаяся по глазам Елизаветы, что та плакала, не ожидала такого яростного отпора.
— Ваша воля, пани! — забрав со стола поднос, она попятилась к двери, — я все передам пани Ядвиге. А если нужда будет, там за занавеской все, что надо.
Габрела ушла, и ключ снова провернулся в замке. Елизавета поняла, что дверь открывала и закрывала не служанка, а кто-то другой. "Наверное, это делала сама Ядвига. Значит, она слышала мои слова. Но, как же хочется есть, а еще сильнее - пить! Интересно, принесут мне корзину или нет? Если принесут, то вряд ли оставят в ней кинжал".
Когда Габрела вышла из комнаты, неся на подносе нетронутую еду, Ядвига была вне себя от ярости. Скрипнув зубами, велела никакой корзины не приносить.
— Вся надежда на тебя, Габрела! Пусть все случится в последний момент! Убери поднос, сама знаешь куда. Да проследи, чтобы никто ничего не съел. Нам нельзя рисковать — завтра съедутся на Церемонию Братья. Лишних людей сейчас в замке нет.
— Пани Ядвига, а как же пан художник?
— Хорошо, что напомнила мне, Габрела. Пан Косторовский закончил свою работу и вечером уедет. Завтра все портреты должны быть на своих местах, - проследи. И еще, после вечерней трапезы придешь вместе с Янеком в спальню, где ночевала пани Елизавета. Скажи, пусть захватит веревку. Я тоже там буду и скажу, что нужно делать.
Елизавета не слышала этого разговора. Она ходила по комнате из угла в угол, пытаясь придумать, как можно перехитрить Габрелу и вырваться на свободу. Хотя понимала, что даже не знает, куда можно бежать. "Может, в склеп? Потом в каменный дворик? А потом? Потом меня догонят. А прыгать с высоты я не готова".
Заглянула за занавеску, в надежде найти другой выход. Но там стоял кувшин с водой для умывания и принадлежности для туалета. Вернулась в комнату и, отодвинув тяжелую штору, хотела открыть окно - не получилось. Зато увидела Ядвигу, проходившую по аллее мимо окон. Ядвига была не одна, рядом шел мужчина, которого она выдавала за доктора Проследив, сколько можно было, за ними взглядом, Елизавета подумала, что они направляются в сторону мастерской художника. "Или дальше, в склеп? В Круглую башню" Да что гадать!"
Устав ходить, она села в кресло напротив книжного шкафа и стала рассматривать корешки книг. "Странно, в комнате женщины столько книг! Неужели она их все прочитала? — любопытство взяло верх над усталостью, Елизавета поднялась и взяла одну из них, — не похоже на роман о любви, - подумала она, прочитав на латинском языке первые предложения, — может, Ядвига ученая женщина?" Следующая книга, которую достала Елизавета из шкафа, была толстая, в сафьяновом1 переплете, с тисненной красной розой на обложке. Углы и края обложки обрамляли полосы из потемневшего серебра. Чтобы содержание книги не стало достоянием любопытных глаз, ее невозможно было открыть не отомкнув замок. Заколка для волос не смогла заменить ключ и Елизавета положила книгу на место.