Когда Елизавета впервые проходила мимо цветущих роз, она сразу обратила внимание на их цвет, подумав, что садовник выбрал сорта по указанию хозяев. Как она предположила, Вениамин и его молодая жена были членами Тайного общества и в их доме часто проходили приемы. Гости, съезжавшиеся на эти приемы, тоже были не просто гостями. Всех их объединяло общее дело.
Для таких новичков как Елизавета проходила специальная учеба. Занятия проводил брат Марфы Василий Федорович Беркутов, к которому здесь обращались по имени Бартоломео, и подобные ему посвященные мужи, выбранные мастерами древних знаний для передачи людям истин. Одной из таких посвященных была Елена Блаватская. С ее учением Елизавете еще предстояло ознакомиться. На одном из таких занятий Василий поведал ученикам поведали о существовании Цветка Жизни.
— Посмотрите на изображение Цветка Жизни, на пересекающиеся окружности и вы поймете, что он - первичный геометрический источник всех физических форм.
Елизавета вспомнила о разноцветном куполе над Круглой башней и дальше слушала с еще большим интересом. Удивилась, узнав, что пропорции человеческого тела, особенности человеческого сознания, размеры и удаленность звезд, планет и спутников и даже то, что создано человечеством, — все берет свое начало в этом прекрасном Божественном образе.
— Но только посвященным, — продолжал Василий, — когда-то были открыто переданы инструкции по технике воссоздания энергетического поля продвинутого человека и пробуждения памяти о том, кто мы есть и куда мы идем.
Так Елизавета догадалась, что Красная Роза неспроста является символом Ордена. А в книге с символом хранится информация, которая не должна быть доступной всем желающим.
Если сначала ей было многое непонятно, а оттого скучно, то по мере углубления в знания, скука исчезла сама собой. Интерес к учебе у Елизаветы заключался в следующем: от качества ее знаний зависело приближение к любимому. Встреча их пока не состоялась, но, как обещал Василий, Зденек должен был приехать, как только лечащий врач разрешит ему поездки в дорожных каретах и по железной дороге.
Так говорил Василий, но дело было не в том, что Зденеку врач запретил поездки на дальние расстояния, а в том, что книга до сих пор находилась в замке.
После того, как Зденек, заключив с Ядвигой одним им известное соглашение, уехал из замка, он искал случая вернуться туда и вывезти похищенную и спрятанную книгу. Все это время он жил неподалеку в поселке, в доме знакомого купца. За молчание купцу было щедро заплачено и никто из соседей не догадывался о его жильце. Для того, чтобы срослась сломанная кость, требовалось время, а времени не было. И не было верного человека, который рискнул бы пройти в замок тайной тропой и вынести оттуда книгу. Из письма Василия Зденеку стало известно, что Марыся, проживающая последнее время в доме Александры и Вацлава Косторовских, отпросилась и примчалась в Прагу, как только узнала о приезде туда любимой панночки Елизаветы.
Обещание привезти опытного врача для Милоша сыграло роль, хотя в момент, когда Зденек это обещал, он только собирался найти хорошего специалиста в столице. Теперь же таким специалистом могла стать сестра Василия, а Марыся могла приехать с ней в качестве прислуги. Сообщив об этом Василию и проработав детали, Зденек стал ждать приезда Марфы и Марыси.
Дорожная карета, подъехавшая к дому пана купца вызвала любопытство у соседей и они потянулись поближе к воротам. Потоптавшись некоторое время и обсудив тему, все разошлись по домам. Хозяин провел прибывших гостей в дальнюю комнату, где их ждал Зденек. Эта комната была без окон, а вместо двери висел тяжелый ковер. Устраивать такие комнаты на случай если хозяевам придется прятаться самим или кого-то укрывать от посторонних глаз, было принято в каждом богатом доме. Конечно, ситуация была неприличной с точки зрения правил поведения благородных дам и джентльменов, но важность дела позволяла эти правило проигнорировать.
Три свечи, горевшие в канделябре, стоявшем на столе, хорошо освещали пространство комнаты. Стопка исписанной бумаги, ручка и чернильница говорили о том, что Зденек не теряет времени даром.
— Если бы я не знал, что предо мною ты, Марыся, то никому не поверил бы, — улыбнулся Зденек, разглядывая смутившуюся под его взглядом девчушку, — надеюсь в замке никто не узнает тебя в этом парике.