— Не помню. Я сама малая была.
Всю дорогу, пока они ехали в Дуборощинск, Виктория не могла успокоиться. Надежда, что сейчас бабка Олеся откроет им что-то такое, после чего в истории с Немой-Клементией все станет ясным и понятным не покидала ее.
Бабка Олеся приезду незваных гостей не обрадовалась.
— Особо и приглашать вас некуда. Проходите, ладно, не под дождем же стоять.
В трейлере ничего не изменилось: тот же раскладной стол и диванчик рядом с ним, холодильник, шкафчики, раскладная кровать.
Вилли вышел и сел под навесом в ожидании, когда уйдут чужие люди, нарушившие незамысловатый уклад их жизни.
Отца и сына Вавиловых бабка Олеся знала. Поздоровавшись, спросила, что за дело заставило их оторваться от работы. Выслушав вопрос, задумалась.
— Олеся Артемовна, ну вспомните, это очень важно!
— Артемовна? — усмехнулась бабка Олеся, — так меня еще никто не кликал. Ишь, чего удумала. Бабка я, Олеся и точка. А про дитя немое так скажу: чуть не утонуло дитя, да с того света вернулась. Видать, судьба что-то другое припасла. Я так папаше и объяснила, что говорить будет, когда время придет. Так, наверное, и случилось.
Виктория подтвердила, что немая девочка стала разговаривать. Причем, когда увидела тонущего рыбака.
— Вот и предназначено ей было спасти человека. А что вы ей интересуетеся? Натворила чего?
— Нет, все в порядке.
Пока Виктория думала, спросить о медальоне или нет, начался ливень, Вилли вернулся в трейлер и вопрос отпал сам собой. Пережидали молча. Виктория думала о том, что они сейчас на улице Маяковского ‒ так близко от дома Клавдии, Сурова и, возможно, Клементии.
— А что, девонька, — нарушила тишину бабка Олеся, — подвезешь меня к магазину на базаре? У Вилли карамельки закончились, а у меня масло подсолнечное.
— А нас с Арсением, в городской музей, пожалуйста, пока вы будете карамельками заниматься.
Сначала Виктория завезла Вавиловых в музей. Через час ‒ полтора заеду за вами.
— Девонька, мне карамельки не нужны особо. — Призналась бабка Олеся, — Вижу, что-то мучает тебя, а ты молчишь?
— Бабушка Олеся. вы две луны когда-нибудь видели?
— Две луны, девонька, это очень плохо. А плохо еще то, что у тебя сейчас на шее цацка опасная висит. Погубит она всякого, только я тут тебе не помощница. Я, между прочим, Надежду предупреждала, чтоб не играла с такими цацками. Вижу, не послушалась она. Вернуть ее надо хозяину.
— Я и собираюсь вернуть, да только снять не могу.
Виктория солгала. Она просто не хотела рассказывать о предстоящем прохождении защитного поля. Она боялась услышать от бабки Олеси то, что может помешать выполнить работу, за которую уже получен аванс.
— Сама снять не сможешь, а хозяин ‒ сможет. Встретиться с ним можно между убывающей и растущей Луной ‒ в темные дни. Для этого нужно ночью остаться одной в комнате и ...
Виктория, внимательно слушавшая бабку Олесю, вдруг поняла, что она описывает то самое роковое гадание при свечах, когда в зеркалах должен появиться суженный.
"Суженный? Черный человек, которого мне "показал" Станислав?"
— ...Нужно вернуть медальон хозяину, — продолжала воркующим голоском бабка Олеся, — или тому, кто придет за ним.
Виктория встряхнула головой, отгоняя наваливающийся сон. "Да бабка просто "разводит" меня! Если я, глупая, соглашусь, она мне и баню найдет и зеркала и свечи. А в баню, конечно, явится не кто иной, как Клементия и ... И отнимет у меня медальон".
Глава 38
ГЛАВА ТРИДЦАТЬ ВОСЬМАЯ
Старушка усмехнулась, прищурив подслеповатые глаза.
— И што ты так испугалась, глупая? Может, думаешь, што я тебе зла хочу? Наоборот, кого хошь спроси из... ну, из нашенских, каждый скажет, что вернуть надобно. И эту цацку, што на шее, и сережки - тоже вернуть надобно.
— Значит, Олеся Артемовна, зла вы мне не хотите? Тогда ответьте честно, знаете ли вы женщину по имени Клементия? Это та самая немая девочка!
— Почемуй-то мне так и подумалось. Значит, Клементия, говоришь? Приходила ко мне недавно такая, спрашивала про тебя. Тока назвалась по другому. — Бабка Олеся набрала в рот воздуха, как будто собиралась нырнуть, подумала и, выдохнув, продолжила. — Припугнула она меня, что моего Вилли заберут.
Поворот был неожиданным.
— Причем здесь Вилли и кто его заберет?
— Родня немецкая - вот кто! Сказала, чтобы я придумала, как у тебя эти цацки забрать и ей передать. А не то, она в самой Берлин напишет про Вилли.
Виктория знала, что Максим Тихонов уже сделал запрос в службу розыска в Германию по поводу родственников Вилли, но расстраивать старушку не стала. Вместо этого спросила, не Клементия ли надоумила подсказать, как можно избавиться от опасных "цацках".