Единственное время, когда она узнала, что такое семейное тепло - это время, проведённое с моим отцом. Понимая, что её время в этом мире ограниченно. Хранительница и создатель ушли, а её сила это их часть. Она приняла решение привести в мир ту, которую никто не ждал - МЕНЯ. Было горько осознавать, та, что дала жизнь не воспринимала меня дочерью, преемница. Но по-другому она не умела, ей не у кого было учиться, а ответственность, оставленная первой хранительницей, не позволяла расслабиться. Мама отвечала за всех, но как понять для кого важнее, а кто может развиваться другим путём. Ошибка думать, что силы мира бесконечны. Любой ресурс заканчивается и надо рационально его расходовать.
Со страниц дневника я узнала, что старшая сестра сдерживала других хранительниц в их стремлении дать своим подопечным всё и сразу. Она заменила младшим мать, которая рано оставила дочерей.
Иногда я по нескольку дней не открывала дневник, когда люди пытаются заглянуть в чужую душу, они не думают, что с тайнами и страхами узнают и чужую боль, надежды, которым не суждено сбыться. Сожаление, как ни странно, но хранительницы чувствуют всю гамму человеческих эмоций. Их отличает безусловный выбор между своими страстями и всеобщим благом. Людям это не дано, даже самый чистый и светлый из нас - а себя я воспринимаю человеком - эгоист. И глупо это отрицать.
Что касается силы, то после того, как моя ненависть поутихла, нет она не прошла, просто отступила, на передний план вышли другие заботы. Но это не значит, что я не буду мстить. Это значит, что моя месть - это не смерть, а жизнь. Жизнь она разной бывает... Так вот когда я впервые смогла уснуть, не призывая гибель на головы своих врагов, утром стала различать потоки силы. Пока только у хранительниц и воспринимая их как размытые кольца. Но у каждого дела есть своё начало. Главное, я начала воспринимать мир глазами хранительницы.
- Сирена, ты сейчас младенец, который только учится держать головку. При этом рвёшься сесть в седло, так не бывает.
- Но почему так долго? Элория, ты сама говорила, что видишь потоки с рождения.
-Я и прожила всю жизнь в этом лесу, окутанном силой. Ты среди людей. Сирена, я же не ошибаюсь, что с магами ты не общалась до последнего года?
- Лично, нет. Отец всегда просил меня не выходить, когда в дом приходили аристократы.
- Знаю, твой отец всегда хотел, чтобы ты была обычным человеком. Как сильно он не любил твою мать, но её обман не простил.
- Откуда ты знаешь?
-Я была той, что после смерти твоей матери отдала тебя отцу. Он тогда был молодым, полным сил и желания добиться в жизни многого. Я никогда не знала, почему Калада выбрала именно его. Сирена, а ты прочла весь дневник?
- Да - я эгоистично не собиралась делиться тем, что узнала, почувствовала, когда читала исповедь мамы - но там, практически, нет описания их жизни с отцом. Так, небольшие заметки.
- Нам она тоже ничего не рассказывала. Просто в один из дней попрощалась и ушла, вернулась дней за пять, до родов. Знаешь, я всегда думала, что она решила оставить это только для себя. Она знала, что, родив хранительницу, не сможет задержаться больше чем на сутки. Уже общаясь с твоим отцом, узнала, что только в прощальном письме она открылась ему. Полтора года, которые они жили вместе, он считал её человеком. Я могу представить его страх, когда, прейдя с работы, он не нашёл дома беременную жену. Поэтому простила ему все слова, сказанные при встрече...
- Он её ненавидел?
- Нет, Сирена, твой отец страдал от, как он считал, предательства жены, но продолжал её любить всю жизнь. Её и тебя. Страх потерять и дочь, толкнул его на глупость, итогом которой стала смерть.
- Как это?
-У хранительниц нет детства, мы не играем в игрушки, не заводим друзей, во всяком случае, в этом мире. Семья, её нам заменяют подопечные. Калада, всю жизнь была одна... Её подопечный - это лес, весь мир и чтобы его сохранить она держала дистанцию. Всё время я считала это правильным, не задумываясь, о том, как живёт она. Тебе такой жизни сестра не хотела. Но и понимая, что сила хранительницы проснется, завещала подготовить тебя. Для этого каждый год на три месяца отец должен был привозить тебя в лес.
- Вы ему об этом сказали?
- Да, но он боялся, что ты решишь остаться с нами. Ты не только ни приезжала в лес, но даже близко не подходила.
- Отец всегда избегал Дарайского герцогства.
- Боялся, что лес призовёт тебя.
-Я не слышала зова, только увидела сияние как все.
-А кто тебе сказал, что люди его видят? Лес светит, только своим - это и есть зов.
- То есть те, кто бросился за мной в погоню ехали в полной темноте?
- Свечения они не видели, но не забывай, они выросли рядом с лесом, а отец твоего сына боевой маг.
- Могла и не напоминать - графа я простить ни смогла, я никого не смогла простить.
- Сирена, если ты не приведёшь чувства в порядок, сила не подчиниться. Прими как факт, твоя помощь должна быть искренней и добровольной, только так.
-Я, не готова.
- Тебя никто и не торопит. Как только ты сможешь отправиться в путь, после родов, поедешь к Шеле.
- Почему к оборотням?
- Надо же с чего-то начинать.
-И других причин нет?
-А на этот вопрос ты ответишь сама...
Вот так неторопливо с одной стороны, и стремительно, с другой - прошла зима. Обидно было, то когда установилась погода, я уже не могла спуститься по лестнице. Иногда мне казалось, что внутри не один ребёнок, а как минимум трое. Спина болела с самого утра...
Недавно начала разговаривать с сыном, имя ещё не выбрала, так что обращалась к нему 'родной'. Сегодня он вёл себя очень тихо. К обеду это даже стало меня пугать.
- Родной, скоро я возьму тебя на руки, потерпи - с каких-то пор, я привыкла поглаживать свой живот, тихо разговаривая. С сыном я могла говорить на любые темы, избегала только одной - его отец. Для себя я решила, когда поняла, что не смогу с ним расстаться - был период, и я всерьёз задумывалась над предложением отдать его оборотням - это только мой сын, отца у него не будет. Впервые высказав эту мысль, наткнулась на осуждающий взгляд волка. Животное, но у меня всё больше уверенности, он меня понимает.
Оказалось, что я задремала, разбудило меня ощущение прохлады в ногах. Не до конца проснувшись, заметила серую тень, которая бросилась из комнаты.
- Волк, ты куда? Надо дать ему кличку - не в первый раз задумалась об этом. Но сначала боялась привязаться вдруг уйдёт, а теперь не знаю какую. Это дикое животное, а не собака, так что ни дружок, ни барбос не подходит. Пока думала над выбором, волк вернулся вместе с Элорией.
- Сирена, ты как себя чувствуешь?
- Нормально, как и все последние дни. А почему ты спрашиваешь?
- Ничего страшного, но роды начались.
Это были последние слова, которые я смогла понять. Дальше паника - вообще, рожать в лесу, пусть и в доме, не совсем обычно - потом боль, усталость... К утру я держала на руках своего сына. Дариан, ведь он подаренный судьбой.
Первые дни после рождения сына, запомнились не проходящим чувством беспокойства. Я не знала, за что хвататься и куда бежать. Пугалась каждого плача или тишины, вскакивая по ночам. Пока мне не объяснили, что ребёнок здоровый и очень спокойный - не поверила.
- Ты других детей не видела - с лица пожилой эльфийки ни сходила улыбка. Звали её Салана, и она заменила Дариану бабушку. Жила она в лесном доме года два, пришла сюда доживать, когда последний племянник нашёл свою половинку. Она была из тех, кто в войне потерял истинную пару. Судьба забрала того для кого она пришла в этот мир, а вместе с ним и возможность иметь детей. Она прожила в семье брата, которому повезло больше, помогая растить племянников. А потом с разрешения Элории пришла в лесной дом.
- Сирена, ты не думай, меня никто не выгонял, но дети выросли, а истиной паре для счастья никто не нужен. Я здесь...
- Ты очень нужна нам - впервые со времени смерти отца, я позволила постороннему приблизиться, но ради счастья сына я готова переступить через страх потери. Ему для нормальной жизни нужна семья, хранительницы никогда ей не станут.
-И вы мне нужны...
Вот таким образом, у маленького Дариана появился верный защитник - волк - и бабушка. Кто-то скажет, что этого мало, но у некоторых вообще нет никого. Кстати, в день рождения сына и волк обрёл своё имя - Серый. Так, просто и без изысков. Но я готова спорить с кем угодно, ему имя пришлось по вкусу.