– Вы все-таки сделали это! – неожиданно громко сказал Де Витт, сияющими глазами обводя сидевших в комнате.
Боган вздрогнул.
– Сделали – что? – осторожно спросил он.
– Нашли ключ к языку пришельцев, – пояснил Де Витт. – Когда вы сможете завершить свою работу, доктор Боган?
– О боже… – пробормотал ученый, с ненавистью глядя на отставного полковника. – Сколько можно нести эту чушь? На яблоне только раскрываются почки, а вы уже трясете дерево с корзиной в руках. Не рановато ли?
– Но вы же только что сказали…
– Я сказал то, что сказал, а не то, что вы захотели услышать, – жестко отрезал Боган, побагровев. – Я, кажется, ясно выразился: мы еще бродим в потемках. Да, пару раз мы набили шишки на лбу, ударившись обо что-то твердое, но вовсе не обязательно о звездолет; это мог быть просто придорожный столб. Надеюсь, я достаточно образно обрисовал ситуацию? Кто знает, быть может, ряд знаков относится к пиктографическому письму, а остальные – к идеографическому? Или они носят чисто символический смысл – точно так же, как череп и скрещенные кости на этикетке означают «яд»? Я уже не говорю, что оставленные вашими инженерами «инструкции» к машинам пришельцев могут оказаться полной чушью. Вы сами признавали, что лишь смутно догадываетесь об их назначении…
Он гневно встряхнул своей великолепной гривой.
– Работа только начинается, господа, вы это должны твердо уяснить. В перспективе нам предстоит решать сложнейшую проблему агглютинации, а именно образования грамматических форм путем присоединения к корню или основе слова аффиксов, при котором границы морфов остаются отчетливыми…
– Тем не менее дело сдвинулось с мертвой точки, и прогресс несомненен, – сухо прервал его Де Витт.
– По сравнению с нулем любая цифра – уже величина, – возразил Боган. – Даже если это десять в минус тысячной степени.
Файрли слушал препирательства словно издалека. Он поудобнее устроился в кресле и, закрыв глаза, попытался отключиться от происходящего. Но мощный голос Кристенсена не дал ему задремать. Руководитель лунного проекта подвел итоги совещания: работа, проделанная филологами, поражает своими результатами; «бригадный метод» превосходно показал себя на практике; сейчас им следует объединить усилия…, и т.д. и т.п.
Файрли все-таки удалось слегка задремать – сработал рефлекс на выступление начальства, однако резкий голос Де Витта заставил его вздрогнуть:
– Я думаю, и мы не должны теперь стоять на месте.
– Что вы имеете в виду? – спросил Кристенсен.
– Пора начинать работы по проектированию звездолета, – хладнокровно ответил Де Витт. – Инженерам чисто интуитивно удалось восстановить ряд машин пришельцев. Теперь, когда с помощью этих джентльменов установлено значение символов «включено» и «выключено», мы имеем возможность провести первые испытания.
Лицо Кристенсена стало непроницаемым, словно он спустил невидимое забрало.
– Мы все хотим сделать это, Гленн, но стоит ли использовать метод кавалерийского наскока? Доктор Боган четко заявил: «инструкции» к машинам пока остаются почти нерасшифрованными. Мы можем в результате только испортить и разрушить то, что с таким трудом удалось восстановить. Нет, все это преждевременно.
Де Витт дерзко улыбнулся, с превосходством глядя на своего начальника:
– Я думаю иначе. Мы не можем долго топтаться на месте и ждать, пока к пиджаку пришьют все пуговицы. Уверен, что натурные испытания помогут и филологам. Не правда ли, джентльмены?
Боган не успел и рта раскрыть, как Кристенсен сурово отрезал:
– А я говорю – никаких испытаний не будет. Рано.
– Рано? А когда же будет не рано?
– Когда я решу, что работы по всем направлениям продвинулись достаточно далеко и получены вполне надежные результаты.
– Вряд ли это произойдет в обозримом будущем.
– Вы чем-то недовольны, Гленн?
– Да, недоволен. Я думаю, вы здорово струхнули, Крис, и будете откладывать начало практических работ до Судного дня.
Конечно, рисковать вашим солидным положением ради каких-то звезд…
– В конечном итоге, все будет зависеть от Вашингтона, – процедил Кристенсен, исподлобья глядя на своего помощника.
Вид у него был на редкость грозный, но Де Витт и глазом не моргнул. Нагнув голову, словно молодой бычок, он был явно готов стоять до последнего. – Если хотите, Гленн, слетайте в столицу и доложите госсекретарю и министру обороны свою позицию. Я, в свою очередь, пошлю рапорт. Посмотрим, что решат наверху.
Боган кашлянул и шумно стал собирать бумаги, разложенные на столе. На Кристенсена он старался не смотреть.
– Полагаю, мы снова сможем собраться через четыре или пять недель и обсудить наши новые результаты – если они, конечно, будут.
Не отводя взгляда от Де Витта, Кристенсен кивнул.
– Хорошо. Держите меня в курсе, джентльмены.
Он стремительно вышел из комнаты. За ним, усмехаясь, не спеша последовал Де Витт. Ученые переглянулись с удрученным видом.
– Хотел бы я знать, чем все это обернется, – пробормотал Спеер. – Боб, предлагаю сегодня в качестве натурного эксперимента надраться как следует.
– Рано, – криво усмехнулся Файрли. – Да и, пожалуй, рискованно.
– Риск будет только в том случае, если мы напоим до чертиков Лизетти. Тогда машинам пришельцев уже точно не уцелеть, наш славный полиглот сделает им харакири. Верно, Бат?
– Напрасно вы так шутите, Спеер, – растерянно сказал Лизетти. – Это…, это очень серьезно. Я даже не предполагал, что мы окажемся втянутыми в такое дело. Знаете, я человек религиозный и порой думаю, а не дьявол ли вводит нас в соблазн этими звездными машинами? Вы со мной не согласны, Джон?
– Хм… Лично я хотел бы поставить капкан на хищного маленького зверька под названием «совесть». Уж очень он суетится по ночам, не дает мне, старику, спокойно спать. Для ученого это порой слишком дорогое удовольствие… Ладно, будем считать совещание закрытым.
Работа вновь пошла своим чередом, но Файрли уже не мог полностью отвлечься от мыслей о том, что происходит за пределами кабинета.
От разговорчивого Хилла он узнал, что Де Витт вылетел с докладом в Вашингтон, и с тревогой ждал его возвращения. Иногда ему хотелось, чтобы госсекретарь запретил проведение экспериментов, а иногда наоборот – чтобы им был дан «зеленый свет».
Неделю спустя Де Витт, словно призрак, появился в кабинете и молча уселся в кресло рядом с Файрли. Его лицо было непроницаемо, но в глазах светилось уныние.
– Надеюсь, все прошло успешно? – не удержавшись, съязвил Файрли. – Вам позволили нажимать на все пусковые кнопки?
– Мы не сдвинемся с мертвой точки, Боб, пока вы не достигнете серьезных результатов, – устало ответил Де Витт. – Скажите откровенно, есть ли хоть какая-то надежда получить их в обозримом будущем?
– Никакой, – с усмешкой бросил Файрли, наслаждаясь болью в глазах экс-полковника. – И вообще, я считаю, что ваш шеф Кристенсен прав. Это абсурд – изучать неизвестные машины, да еще созданные на другой планете, на основе всего двух слов «включено» и «выключено».
– Не так уж это и мало, – тихо возразил Де Витт. – Вы меня удивили, Боб. Я надеялся, что такой молодой человек, как вы, станет моим союзником, а вы…, вы оказались замшелым стариком. Кристенсена еще можно понять, он совершенно закостенел. Он долгие годы по кирпичику складывал фундамент своей карьеры и теперь просто не способен идти вперед, не оглядываясь. Но вы…, э-эх…