– Не понимаю, на дворе же лето!
– Мы ниже уровня земли, – пожал плечами Итан.
Возможно, стоило бы приседать и подпрыгивать, стараясь согреться, или продолжать долбить дверь и звать на помощь, но вместо этого я позволила Итану отвести меня вглубь кабинета и усадить на ковер. Навалилась усталость, хотелось домой, в теплую постель и до мельчайших подробностей знакомые реалии, а не это вот все.
Я усмехнулась своим мыслям и решилась спросить:
– Маг шторма – это как?
– В былые времена такие, как я, умели управлять погодой. Вызвать дождь или грозу с громом и молнией, сильный ветер или настоящий смерч. Некоторые штормовики умудрялись даже подняться в небо, управляя воздушными потоками. Хотя с воздушниками нас, конечно, не сравнить.
– Воздушники? Это, как в «Аватаре», маги воздуха, что ли?
– «Аватаре»? Не слышал о таком. Воздух, впрочем, как и огонь, наиболее близкая дракону стихия. Однако с уходом высших истинных магов воздуха не осталось. Их магия угасла первой.
– Да, определенно «Аватар», – прыснула я. – Может, и последний из воздушников где-то есть? В глыбе льда под водой?
– Адри, не пей местные настойки, они плохо сказываются на твоей уязвимой психике, – назидательно произнес Итан, а я рассмеялась в голос.
– Спасибо, папочка, учту. А если серьезно, воздух, огонь, шторм, что еще?
– Хочешь лекцию? – усмехнулся Итан. – Ладно. Драконы щедро сеяли магию, и, попадая в разную почву, в прямом и переносном смыслах, она произрастала в различные способности. Так сформировались своего рода магические кланы. И да, в основном маги делятся по стихиям. Помимо названных тобой, есть еще маги земли, они заняты в садоводстве и геологии. А также целители всех мастей. Омоложение, долголетие, сила и тонус правящих мира сего их основная задача.
– Любопытно. А вода?
– Штормовики и основная часть целителей – это водная стихия. По крайней мере, так принято считать. Соскучилась по дождю?
– Не хочу тебя обижать, но сейчас я предпочла бы мага другой направленности, – съязвила я, плотнее закутываясь в его пиджак. Который, к слову сказать, мало чем помогал.
– Магия – не единственный способ согреться, – шепнул этот нахал, склонившись мне к самому уху.
– Держись от меня подальше, – огрызнулась я. – Не знаю уж, что ты там себе надумал о девушках с Земли и обо мне лично, но здесь тебе ничего не светит!
– Адри, не кипятись. Впрочем… Хотя бы согреешься, – ухмыльнулся этот гад.
– Ты совершенно невыносим и ужасен, тебе говорили?
– Что я воспитанный, благородный, достойный сын своего отца – не раз. Обаятелен и безукоризненно хорош собой – тоже. А вот это… Нет, Адри, никогда.
– Что ж, буду первой, кто раскроет тебе глаза на страшную правду.
Эта перепалка могла бы показаться забавной, если бы не было так чертовски холодно.
– И все же я, пожалуй, даже простила бы тебе твой дурной нрав, окажись ты магом огня, – пробурчала я в итоге.
– Я разведу тебе костер и без магии, Адри. И заверну в теплое одеяло. Чем огневик лучше одеяла?
– Возможно, и ни чем, но здесь, к несчастью, нет ни того ни другого. Гадкая Ложа.
– Верно подмечено, – тут же подхватил Итан.
– Но ты здесь. И речи твои мало отличаются от их, да и цели… Если уж на то пошло, чем плохо вернуть людям магию?
Итан помолчал с минуту, а потом очень тихо, едва не шепотом ответил:
– Твой камень создает видимость решения проблемы, дракон питает силой, но достается она далеко не всем. На окраинах и в пустынях давно научились жить без магии. В Вардарбене и вовсе используют технологии сродни земным. Они движутся вперед, а Ложа… Они не остановятся, пока не высосут из Армагара все соки. Если магия камня истощится, он распадется, и дракон погибнет уже навсегда. Предположительно.
– Хоть кому-то не все равно, – поддакнула вновь пробудившаяся шизофрения.
– Предположительно, – фыркнула я, отвечая им обоим. – Все это звучит не слишком убедительно. И ты забываешь главное – мне все равно. Я просто хочу домой.
На этом разговор закончился сам собой, и стало еще неуютнее.
Я сказала Итану правду, только вот… Что-то в глубине меня снисходительно улыбалось, как бы давая понять, что моя ладонь, невольно сжавшая камень в защитном жесте, говорит намного больше любых слов. Так ли уж мне все равно?
Спорить с внутренним голосом не хотелось, и я отложила размышления на потом, осознав напоследок: несмотря ни на что, я была бы рада поверить Итану.
Глаза слипались, и, поборовшись с собой, я все же положила голову ему на плечо. Уже на границе сна и яви мне почудилось, что от камня растекается едва заметное оранжевое сияние. Словно невесомым коконом оно покрывало нас обоих, даря такое необходимое тепло.