Что ж, из разговора я поняла только то, что сама всё знаю и надо лишь правильно подгадать время. И что-то мне подсказывало, что я не готова. Ведь я не знала, какая книга покажет мне мальчика и девочку.
Я, немного расстроенная, вышла из библиотеки и поспешила на тренировочное поле. Наверное, Рудольф будет не доволен тем, что я опоздала. Наверняка заставит круги наматывать вокруг города. Боюсь, я и один не сделаю: свалюсь на середине круга.
— Кэтрин! — вдруг кто-то позвал меня в саду Уединения. Я с изумлением уставилась на Эрнеста, стоящего прямо на узкой дорожке среди ядовитых растений. Если бы он был живым, я бы сказала, что ему следовало бы привести себя в порядок: выглядел он ужасно. — Мне нужна твоя помощь!
— Вам нужна моя помощь? — переспросила я и ощутила, как заливалась злобой. Ну, надо же! Явился! — А то, что мне нужна была ваша помощь, вас не волновало? Вы же избегали меня!
— Я всего лишь старался тебя обезопасить! По всему городу рассредоточена Стража Света! Я не хотел, чтобы нас лишний раз застукали вместе! Это бы вызвало вопросы, ведь ты меня видишь без линз!
— Тогда, когда мы встретились впервые, вы особо по этому поводу не волновались! — заметила я.
— Тогда стоял вопрос жизни и смерти! Ты это также прекрасно понимаешь! И у меня нет времени! Мне срочно нужна твоя помощь прямо сейчас! Приходи на площадь к дубу, где вы разбили заколдованное яйцо!
— Да если я не явлюсь к Рудольфу, у меня будут большие проблемы!
— У тебя будут проблемы, если ты не поможешь мне! — резко бросил Эрнест, огляделся и добавил прежде, чем исчез: — Поторопись!
Последнее звучало как угроза, и мне это очень сильно не понравилось. Проверила кинжал у себя и перо пероглаза в мешке с атеномами. Я старалась всегда держать всё при себе.
Нехотя отправилась по тропе, желая попасть в город — и вот сад Уединения привёл прямо к выходу из двора замка. Оказавшись в городе, набросила на себя капюшон от тренировочной кофты, чтобы какой-нибудь Страж Света не узнал меня, если запомнил с того случая с мурблем. Мне совсем не хотелось, чтобы он доложил Рудольфу, где я гуляла.
Стараясь вести себя естественно, я, наконец-таки, вышла к площади. Здесь, как и в прошлый раз, не было народа. Я огляделась в поисках Эрнеста. Подошла ближе к дубу, и тут он объявился.
— Сюда, — позвал он, стоя за дубом.
Я нахмурилась, оглянулась зачем-то, словно хотела, чтобы кто-нибудь следил за мной, авось этот Эрнест что-то задумал. Невольно нащупала рукоятку от кинжала и шагнула к мужчине.
Первое, что я увидел и что напрочь стёрло всякую мою предосторожность, это ноги. Зачарованно, с бешено бьющимся сердцем, стала обходить дерево. Всё больше и больше показывался лежачий там человек. Сердце сделало тройное сальто, и душа ушла в пятки, когда я увидела своё же лицо. И та не шевелилась.
Я прикрыла рот рукой, не веря в увиденное.
— Хорошо, что именно я её нашёл, — сказал Эрнест. — Если бы это был Страж Света. Подняли бы шумиху. И мне нужна твоя помощь, чтобы скрыть её.
— Ч-ч-что? — голос предательски дрожал, так что я стиснула зубы, прикрыв на миг глаза и сжав рукоятку кинжала. — Она… м-мертва?
— Как видишь!
Я невольно присела, прикрыв рот рукой, словно оттуда вот-вот что-то вылезет.
Девушка полусидела, опёршись спиной о дуб и раскрыв безжизненные глаза. По её левой руке вверх тянулось множество серых линий, вены стали более выпуклыми, так и норовя лопнуть. А в правой руке она держала свой нож, на лезвии которого было немного крови.
Я закрыла глаза и сделал вдох-выдох, пытаясь успокоиться.
— Её убили совсем недавно, — сказал Эрнест. — Её, скорее всего, не хотели убивать. Просто хотели что-то выяснить.
Перешагнув через ужас, открыла глаза. Просто не верилось, что это происходило со мной. Лучше бы я пошла на тренировку, лучше бы я не видела это.
— Откуда вы знаете? — с дрожью в голосе спросила я.
— Вот эти серые линии означают одно запрещённое заклинание, — ответил Эрнест. — Проклятая консенция. Боль от этого заклинания может развязать любой язык, но жертву можно оставить в живых. Это заклинание использовали для поисков правды, а потом превратили в пытку. Люди начали умирать, так что проклятую консенцию записали в запрещённые… Видимо, ей хотели развязать язык, но видишь кровь на ноже. Явно не её. Следовательно, она нападавшего. Кэтрин поняла, что происходит, и ударила его ножом. Тот не ожидал этого и усилил заклинание. И он, к слову, тоже в ужасном положении, если ещё жив, ведь лезвие было отравлено тем, от чего я спас твою подругу.
— Ясно, — тихо сказала я, упав на землю и всё ещё пытаясь себя успокоить.